Белеет парус одинокий. Хуторок в степи

– Тогда мы его отправим экспрессом.

– Как это – экспрессом? Я не понимаю…

– Деревня! – делая сосущие звуки языком, сказал Макс. – Экспрессом это значит экспрессом. Ну, в общем, курьерским поездом. Прямым сообщением. Папа всегда отправляет в Париж экспрессом. Давай письмо.

Немного поколебавшись, Петя вынул из кармана довольно уже помятый конверт. Макс его схватил, побежал к окошечку и быстро, хотя и шепеляво, залопотал по-итальянски.

– А деньги? – крикнул Петя, но Макс в ответ только несколько раз лягнул ногой: дескать, не мешай.

Через две минуты он вернулся к Пете и протянул квитанцию.

– А деньги? – повторил Петя.

– Чудило, я этих писем каждый день штук пятнадцать отправляю, и у меня – во! – видал, сколько марок? – Он вынул из кармана горсть почтовых марок. – Когда я гощу у папы, я у него всегда отправляю письма. А ты откуда знаешь Владимира Ильича?

– Какого Владимира Ильича? – удивился Петя.

– Ленина.

– Какого Ленина?

– Который живет в Париже, улица Мари-Роз. Ульянова. Я прочитал на конверте адрес. Ты ведь ему письмо посылаешь?

– Ну да! – сказал Петя. – Ульянову. Но это не от меня письмо.

– Так тебе папа поручил?

– И не папа. А мне его дал в Одессе один человек… В общем, поручили одни люди… – Петя невольно покраснел.

Макс понимающе закивал лобастой головой:

– Понятно, очень понятно. Да ты на меня не смотри так подозрительно. Мы сами часто посылаем Ульянову… То есть отец мой пишет, а уж посылаю я. И тоже всегда экспрессом. А теперь говори, где живешь?

– В гостинице «Эспланад-отель».

Макс наморщил лоб, отчего стал еще больше похож на отца.

– Ну, это, кажется, не так далеко отсюда. Пойдете прямо, дойдете до фонтана, свернете налево, и там через два переулка будет ваш отель. А пока арриведерчи, мне надо бежать.

И, наскоро пожав руку Пете и Павлику, Макс перешел улицу, повернул и скрылся за углом, где в нише стояла раскрашенная статуя мадонны, убранная цветами и лимонными ветками с маленькими недозревшими плодами.

24. Везувий

– Ну, а теперь давай, – сказал Павлик, кряхтя и потирая колено.

– Что?

– Давай! – повторил Павлик и даже протянул руку. – Давай половину лиры.

– Не понимаю, какой?

– Итальянской. Которую папа дал на марку, а ты сэкономил и теперь хочешь зажилить.

– Ах, вот что? Ну, это, брат… – И Петя поднес к лицу Павлика кулак с пальцами, сложенными особым, весьма обычным образом.

– Тогда ты мошенник, – сказал Павлик и вдруг довольно жалко захныкал, поглядывая вокруг сухими каштановыми глазами.

– Замолчи! – зашипел Петя. – На нас уже обращают внимание итальянцы.

– И пусть обращают! Пусть все видят, какой ты мошенник! – И Павлик заплакал еще жальче.

Петя испугался.

– Ладно, – сухо сказал он. – Если ты такая свинья, то пожалуйста. Только надо сначала разменять.

– Не надо менять. Давай сюда лиру, я тебе дам сдачи пятьдесят чентезимов. – И Павлик, порывшись за пазухой, нашел на ощупь и вынул небольшую серебряную монетку.

– Павел, откуда у тебя деньги? – строго спросил Петя голосом Василия Петровича.

– Я их выиграл в Ионическом море у повара! – с оттенком гордости ответил Павлик.

– Сколько раз я тебе повторял, чтобы ты никогда не смел играть в азартные игры, скверный мальчишка!

– А сам? А кто у папы с вицмундира содрал все пуговицы?

– Так я же тогда был маленький.

– А я теперь маленький, – рассудительно заметил Павлик.

– Но довольно подлый, – ядовито закончил Петя. – Смотри, я все про тебя расскажу отцу!

– И навсегда будешь ябеда! – захлебываясь от восторга, проговорил Павлик.

– Джелато! Джелато! Джелато! – раздался в это время божественный тенор итальянского мороженщика, и мальчики увидели сундук, такой же зеленый, как у мороженщиков в Одессе, но только гораздо длиннее, расписанный видами Неаполя, и не на двух колесах, а на четырех.

Братья переглянулись, и в тот же миг между ними восстановились прочный мир и самая нежная дружба, основанные на страстном желании нарушить категорическое требование отца никогда ничего не покупать на улице и тем более не брать в рот без разрешения старших.

В одно и то же время они прочитали в глазах друг друга жгучий вопрос: но что же делать, если нет под руками взрослых? И вполне резонный ответ на этот вопрос: если нет взрослых, обойдемся без взрослых.

Петя как знаток итальянского языка выступил вперед и уже приготовился произнести фразу, начинающуюся словами: «Прего, синьор, дайте нам…»

Но мороженщик, красавец с красным чулком на кудрявой голове, оказался человеком весьма сообразительным. Он поспешно открыл длинный сундук, и, к своему крайнему изумлению, мальчики увидели в нем вместо двух медных банок с лужеными крышками брус льда. Мороженщик взял маленький стальной рубанок и начал стругать ледяное бревно. Затем он набил два стакана ледяными стружками и полил их из бутылки пронзительно яркой жидкостью вроде купороса.

Мальчики с любопытством съели красивое, но почему-то совсем не сладкое неаполитанское мороженое и почувствовали во рту такой вкус, как будто бы наелись акварельных красок.