Белая тетрадь

– Скорее, ранний завтрак, – в тон ответил Максимилиан. – И то вряд ли, при таком-то сопротивлении… Здравствуй, Ллайс. Как бизнес идет?

– О, неплохо. Счастлив видеть вас, мой князь, – с достоинством поклонился владелец гостиницы. – Комнату, как обычно?

– К сожалению, нет времени, – вздохнул Максимилиан. Он посмотрел на меня, и в глазах его мелькнуло что-то порочное и смущающее. – Может, в следующий раз. А пока – просто комнату на одного, желательно с запасным выходом. Ах да, и еще что-нибудь поесть. Для нее. – Он взмахнул рукой и чуть не выколол мне когтем глаз.

От неожиданности проснулись боевые рефлексы, которые четвертый год подряд безуспешно вбивал в мою голову брат. Я дернула за нити… Только вот вместо разрушительной «серой гнили», столь любимой Хэлом, у меня получилась почему-то обычная зеленая плесень с кисловатым душком.

Ксиль дернулся и брезгливо вытер грязную руку об обои. Я сконфужено потупилась, ожидая заслуженного нагоняя. Но князь промолчал, а Ллайс восхищенно присвистнул:

– Волшебница?

– Что-то вроде, – хмыкнул Максимилиан. – Равейна. Но это не развлечение, Ллайс, – посерьезнел он.

Хозяин гостиницы искренне огорчился.

– А жаль. За вами бывает так интересно наблюдать, мой князь… – Ллайс многозначительно улыбнулся и под комментарий Ксиля: «Вуайерист бессовестный!» скрылся в комнате.

Через полминуты, не больше, он вернулся с ключом и отдал его Максимилиану.

– Три часа нам хватит. Если что-то пойдет не так в мое отсутствие – спрячь девочку, – коротко приказал он.

Ллайс молча склонил голову.

– И если будут расспрашивать, даже представляясь посланниками Северного клана, – нас здесь не было.

– Конечно. Ни слова.

Комната располагалась на четвертом этаже, в конце коридора. Она была такой неприметной, что сначала я приняла вход в нее за дверцу кладовки или шкафа. Обстановка тоже не поражала роскошью, мягко говоря. Из мебели – одна кровать – правда, широкая и накрытая пуховым одеялом. Узкое окно, заплетенное диким виноградом, плотные деревянные жалюзи, приоткрытая дверь в ванную. Над кроватью – маленькая лампа с сиреневым абажуром, единственное яркое пятно в комнате.

Князю быстро надоело ждать, пока я налюбуюсь, и он довольно невежливо затолкал меня внутрь. Бросил сумку на кровать, опустил жалюзи, включил свет. И только потом обернулся:

– А ты чего стоишь? Раздевайся.

Я поперхнулась. Хорошенькое заявление! Невольно попятившись, я опасливо поинтересовалась:

– А зачем?

Максимилиан медленно, текуче приблизился, лениво провел пальцем по обгоревшей ткани, задумчиво подцепил когтем сиротливо свисающий лоскуток, который раньше был частью моей замечательной футболки. Черной, застиранной, с гордой надписью «Зеленый мир». Моей любимой футболки, позаимствованной у Дэриэлла еще два года назад…

– По-твоему, это нормально? – Князь иронично приподнял бровь.

Я покраснела. Ну да, в такое даже пугало стыдно одеть, как сказала бы мама, но что он ожидал увидеть после неумелой телепортации и огненной волны в исполнении Феникс?

– И так сойдет! – горячо уверила князя я, прижимая руки к груди. Вдруг начнет футболку стягивать… кто их знает, этих шакаи-ар… Ллайс намекал на какие-то неприличности, которые время от времени происходили в этой комнате… – И вообще, у меня нет запасной одежды! Я… э-э… оставила дома весь свой гардероб.

– Сомневаюсь, чтобы у тебя там нашлась хоть одна нормальная вещь, – буркнул Максимилиан себе под нос, отворачиваясь.

– Что, простите? Я не расслышала… – обиженно переспросила я. Между прочим, все вещи у меня были достаточно дорогими – наша семья далеко не бедствовала. Даже эти джинсы, пусть и старые, до попадания в «огненную волну» выглядели очень даже неплохо.

– Ничего. Тебе послышалось. – Князь пошарил в сумке и выудил оттуда темно-синюю рубашку из ткани явно аллийского происхождения. – Вот, накинь пока. Я ее, правда, несколько раз надевал, но вроде чистая. Потом найду тебе что-нибудь получше. Иди, переодевайся. – Он развернул меня и легонько подтолкнул в сторону ванной комнаты. – В такой одежде, как у тебя сейчас, ходить не только неприлично, но и негигиенично.

Когда я пригляделась повнимательней, джинсы оказались настоящими лохмотьями. К своему стыду, я обнаружила немаленькую прореху на заднице… О футболке и говорить нечего. Ткань ощутимо попахивала горелым.

А одолженная рубашка оказалась приятной на ощупь и действительно свежей. Если бы не едва уловимый запах разогретой солнцем травы, исходивший от нее, и слегка смятый воротник, ни за что не подумала бы, что рубашку надевали.

Максимилиан, не дожидаясь, пока я хотя бы застегнусь, бесцеремонно распахнул дверь и окинул меня насмешливо-оценивающим взглядом.

– О, так гораздо лучше! Хм, посмотрим… Ты какой размер носишь?

– Сорок вто…четвертый. – Я уткнулась глазами в пол. Щеки полыхали. Было невыносимо стыдно за голые ноги в синяках и ссадинах, за копоть, за слишком короткую рубашку… Бездна! Он же эмпат, он что, не понимает? – Наверное. Не знаю. Не помню. У меня обычно вещи… свободного покроя.