Белая таежка

Охотовед дедушка Петрован, «таежный патриарх, которому почтительно кланяются все звери и птицы от речки Кутимы до Киренги», — писали про него в прошлом году в «Огоньке» и даже цветной портрет его напечатали. Правда, не на обложке, а внутри.

— Два друга, супонь да подпруга! — весело воскликнул дедушка Петрован, когда мы с Ванюшкой переступили порог.

Я оглянулся, приоткрыл дверь. Кольча в сенях заблудился. Он первый раз здесь.

— Три друга, — поправил дедушку Ванюшка, подталкивая вперед появившегося в комнате Кольчу.

Тот подошел к столу, за которым сидел дедушка Петрован, и представился не без достоинства:

— Николай.

— Садись, Николай, чай пить, — распорядился сразу дедушка и нам с Ванюшкой тоже кивнул на стол. — Медком тебя угощу. Знаешь, какой медок? От диких пчелок… Самый что ни на есть пользительный.

Из горницы вышла бабушка, улыбнулась нам и сама всем чаю налила, а банку с медом поставила так, чтобы всем удобно было брать.

Мы деликатно отхлебнули по глоточку чаю, мед ложечками поддели. Сладкий, душистый мед! В другое время ему было бы отдано должное, как говорится, но сейчас нам не до сладостей. Дедушка Петрован это заметил и сам начал разговор.

— С чем пожаловали? — обвел он нас пытливым взглядом. — Выкладывайте живей. Недосуг мне с вами канителиться, в тайгу побегу, сенца надо сохатым подкинуть.

— Мы хотим летом пойти нефть поискать. В порядке самодеятельности, бойко затараторил Кольча.

— Шустряк! — усмехнувшись, покачал головой дедушка. — У геологов, которые тут два года мытарились, буровые были. А вы чем, пальцем землю ковырять будете?

Ванюшка опустил глаза в блюдечко. Я знаю: всякое вранье для него нож острый. Не любит он кривить душой. Мне тоже неловко.

А Кольча не растерялся. Чешет языком почем зря, стараясь ошеломить дедушку научной терминологией.

— Структура земной коры здешних мест особенная. При воздействии магмы она выгнулась, как крышка у банки с попорченной килькой. Тектонические сдвиги сломали скальные сбросы, сместили их…

— Стоп! — оборвал разошедшегося Кольчу дедушка Петрован. — Ты кому, паря, мозги-то пудришь?

— Я не пудрю! — растерянно заморгал глазами Кольча. — Вы разве не слышали, что нефть просачивается на поверхность? Эвенки еще в начале нынешнего столетия находили в наших краях битум… Это же окаменевшая нефть! Они ее назвали «горючий камень».

— Стоп! — опять остановил Кольчу дедушка Петрован.

Тут Ванюшка уже не выдержал и прямо бухнул:

— Он золото нашел, дедушка. Самородок. В гусенице вездехода.

— Только вы пока никому не говорите, пожалуйста, — залепетал Кольча, сверкнув глазами в сторону Ванюшки. — Мы не хотим раньше времени всем рассказывать.

Он кинулся к своей дошке, висевшей на вешалке, и вернулся с баночкой из-под диафильмов.

— Вот он, мой самородок! Я его суконкой надраил.

Дедушка Петрован положил на широкую ладонь Кольчину золотинку и отнес ее от глаз чуть ли не на вытянутую руку. Бабушка убирала со стола.

— Нацепи очки-то, чего мучаешься? — засмеялась она и подмигнула Ванюшке. — Все молодится!

— Я и так все вижу! — буркнул дедушка Петрован, сосредоточенно разглядывая золотинку. Потом обвел всех нас долгим взглядом и добавил точно так же, как это делает Ванюшка, когда надо над чем-нибудь призадуматься: — Дело-то нешутейное, ребятки…

— Государственное! — поддакнул с готовностью Кольча.

— Вот-вот.

— Может быть, этот самородок из того местечка, откуда нес свое золото в кисете тот охотник. Помните, нам рассказывали про него, — зачастил вдохновенно Кольча. — Где-то в этих краях обязательно есть месторождение золота. Наш долг — разыскать его. Верно, парни?

Мы с Ванюшкой мотнули головами.

— Правильно рассуждаешь, Николай, — проговорил без малейшей улыбки дедушка Петрован. — Есть золото в нашей тайге. Вот вам еще одно подтверждение этого. Рассказывал мой отец, а он от своего отца слышал. Приехал по весне к нам в Басманку купец за пушниной. Товару всякого понавез, ясное дело. Разложил в самом большом доме на лавках, торгует. А дочка хозяина, девчушка лет семи, в галечки играла. Знаете такую игру? Теперь в нее почему-то редко играют. Надо подбросить эти галечки особым фертом и поймать. Ну вот, играла девчушка и один камушек уронила. Он покатился под ноги купцу. Тот поднял его и ахнул: золото! Загорелся весь: «Где нашли? Покажите место. Я вас озолочу!» А что покажешь? «Камушек» этот девчушка в сорочьем гнезде нашла. Жили они летом на заимке где-то в тайге, и рядом с избушкой сорока гнездо свила. Девчушка полезла на дерево, сорочат поглядеть ей захотелось. И увидела в гнезде блестящий камушек…

Мы слушали этот рассказ дедушки Петрована затаив дыхание.

— А где заимка у них была? — спросил, волнуясь, Кольча.

— Кто его знает, — развел руками дедушка Петрован. — Где-нибудь в кедровнике, наверное.

— А что же вы нам про это раньше не рассказывали?

Дедушка засмеялся.

— Чтобы вы все сорочьи гнезда разорили?

Потом прибавил уже другим тоном:

— Разговор об этом не заходил, вот и не рассказывал.