Белая рабыня

Глава 11 ДЯДЯ И ПЛЕМЯННИК

Когда хозяину Мохнатой Глотки доложили о прибытии дона Мануэля, он ничуть не обрадовался, хотя такой реакции можно было бы ожидать, зная, как развиты родственные чувства среди испанцев.

— Ну что ж, ведите его, теперь уж нечего делать, — недовольно сказал он.

Дон Мануэль и сам имел возможность познакомиться с некоторыми сторонами характера дяди и был наслышан о привычках, возникших у него в Новом Свете, и поэтому не ждал, что бородатый родственник пожелает заключить его в свои объятия, но все же несколько был шокирован, услышав:

— Какого дьявола ты притащился сюда, племянничек?

— Мы не виделись почти пять лет, и, оказавшись поблизости от вашего логова, я счел неудобным проплыть мимо, дядя.

— Когда мы виделись в прошлый раз, ты лежал в горячке, и должен тебе сказать, что, уезжая, я не собирался посвящать все свое время молитвам о твоем выздоровлении.

В ответ на такое заявление можно было бы развернуться и уйти или рассмеяться. Уйти дон Мануэль не мог, зная о том, что Элен находится в этом доме. Он рассмеялся.

— Узнаю характер Амонтильядо, — сказал он, — и могу вам ответить тем же. Когда вы пять лет назад наконец уехали из нашего замка, мне сразу полегчало. Жар спал.

Дон Диего прокашлялся и погладил бороду.

— И сейчас я прибыл к вам не затем, чтобы освежить общие воспоминания. По пути в Новый Свет мне пришлось потопить один английский капер. Опускаясь на дно, он на прощание оставил мне несколько дыр в корпусе…

— Черт с тобой, чинись.

— Великодушно с вашей стороны.

— Выволакивай на берег свою посудину и нанимай плотников. Верфей, как ты понимаешь, у меня здесь нет.

— Еще раз спасибо, дядя.

— И не затягивай с этим делом, тебя ведь наверняка уж заждался мой братец, эта мокрая курица с внешностью льва.

— Я постараюсь устроить все свои дела с максимальной быстротой.

— И вот еще что… — Дон Диего снова погладил бороду. — Жилище ты себе сними в поселке. Два моих шлюпа только что отчалили отсюда, так что кают на берегу хватает.

Дон Мануэль рассматривал во время этой беседы своего дядю со все возрастающим интересом. Нет, он ничуть не походил на нечистоплотного гуляку-разбойника, каким рисовался по воспоминаниям. Его облик, скорее, заставлял вспомнить о престарелом толедском щеголе.

— Но навещать-то себя вы позволите?

Дон Диего поморщился.

— Я в этом необходимости не испытываю.

— Зато испытываю я. Слишком уж я вам докучать не буду, но чувствовать себя не принятым в доме родного Дяди…

— Ладно, делай как хочешь, но не думай, что я стану выражать радость при твоем появлении.

Выйдя от дяди, дон Мануэль столкнулся с Фабрицио. Молодой кабальеро не был таким физиономистом, но про этого генуэзца с неуловимым взглядом, деформированной головой, согнувшегося в вечном полупоклоне, всякий бы тут же подумал: негодяй! Или жулик, или хитрован. Едва кивнув ему в ответ на приветствие, дон Мануэль проследовал мимо с гордо поднятой, как и было ему положено по рангу, головой. Но вовремя спохватился. Если кто и может быть ему полезен в доме дяди, то именно такой тип. Дон Мануэль окликнул Фабрицио и поманил пальцем, они вышли вместе в розарий. Там дон Мануэль достал из кармана пять золотых кружочков — пять магрибских мараведи — и положил в теплую ладонь генуэзца.

— Что это? — спросил тот, притворяясь удивленным.

— Я плачу тебе одну монету за то, что ты сообщишь мисс Элен, что я нахожусь здесь.

— А остальные четыре?

— А остальные четыре — чтобы об этом не узнал мой дядя.

— Вашему дяде я бы с легкостью ничего не сказал, но как мне быть с моим хозяином? Вы мне предлагаете его предать?

— Да, — спокойно ответил дон Мануэль. Он был уверен, что этот мерзавец не откажется и не возмутится.

— Тогда… — Фабрицио прищурил глаз, как будто подсчитал что-то невидимое. — Вам следовало бы заплатить мне больше. Моя преданность дону Диего не безгранична, как вы правильно догадались, но стоит значительно дороже, чем пятьсот песо. Дон Диего, как человек хитрый, видимо, предполагает, что я его могу когда-нибудь предать, но будет обижен, узнав, за какую ничтожную сумму это было сделано. Мне не хотелось бы огорчать его, я все-таки привязался к нему.

— Меньше слов, — поморщился дон Мануэль -столь открытые проявления цинизма вызывали у него брезгливое чувство. — Сколько?

Фабрицио разжал ладонь и сказал, глядя на сарацинские монеты:

— Вот если бы вы могли эти пять монет превратить в пятнадцать…

— Это же будет маленькое состояние, и всего за одну небольшую услугу, — укоризненно сказал капитан «Тенерифе».

— Очень маленькое, причем за услугу, дающую вам возможность приобрести состояние гигантское, проценты за которое растут весьма стремительно. К тому же я ведь могу пожаловаться мисс Элен, что вы торговались.

— Ладно, я согласен, — сказал дон Мануэль и начал отсчитывать монеты.

— Где вы намерены ждать ответ, сеньор?

— А что, долго придется ждать? Я бы мог постоять здесь, среди цветов.

— Мисс Элен находится под охраной, к ней не так уж просто пройти. А с вашим прибытием можно ожидать ужесточения режима.