Белая эмиграция в Китае и Монголии

Собрание тоже выпускает свои билеты свип-стекса. На беду одного из приятелей, в Собрании разносится весть, что номер его билета выиграл первый приз. «Счастливца», несмотря на его упорное сопротивление, вызывают на устройство «банкета». Каков же был конфуз для атакующих, когда затем выяснилось, что приз оказался совсем не первым и по сумме не составлял даже… двухзначной цифры!..

Жизнь идет… Мы уже часто встречаемся, вспоминаем то или иное событие и как-то стараемся его отметить. Мне вспоминается один юбилей. Им отмечался день двадцатилетия дипломатической карьеры доброго приятеля. Жаркий летний день. Жара особенно действует на еще неискушенных шанхайцев. Торжество назначено на вечер. Надеваем лучшее свое обмундирование и изнываем от жары.

В саду Собрания накрыты столики в ожидании посетителей. Один большой стол обращает на себя внимание неожиданностью сервировки – балык, семга, икра, сметана и т. д.

Оказывается, несмотря на жару и на духоту, этот торжественный день отмечается хорошими горячими… блинами! Жара не помешала. Блинам была отдана должная дань, и юбилей удался на славу.

Все эти «банкеты» по случаю неудавшегося выигрыша или горячие блины в жару очень способствовали сближению и установке подлинно дружественных взаимоотношений, которые существуют и поныне между многими из нас, привели к тому, что Собрание стало для нас совершенно необходимым. Атмосферой дружбы и дружественности стены Собрания как бы насыщены.

Помнится потоп на авеню Жоффр. В Собрание попасть можно было только на рикше, но не многие рискуют в этот день пуститься в отважное путешествие. В Собрании почти пусто.

Под вечер появляется незнакомый человек, и мы с любопытством разглядываем эту колоритную фигуру. Высокий, сутуловатый, с крупными чертами лица, длинный мундштук с вечно дымящейся сигаретой. Он просто спрашивает, кто в настоящий момент является тем лицом, кому ему надлежит представиться. Затем он знакомится с председателем, и уже к концу вечера Борис Алексеевич Суворин перестает быть чужим человеком для Собрания.

Жизнь идет… Не вечно ярко светит и нам солнце. Наступают и у нас пасмурные дни. Раздаются голоса о ликвидации. Но дружба спасает. Ликвидация отвергается, и мы переезжаем в более скромные условия. Но все же мы существуем и имеем место, где собираются старые собратья по оружию и укрепляют еще более свою дружбу.

Как-то в Собрании встречаются двое – один из них бывший курсовой офицер училища, другой бывший юнкер соседнего по лагерю училища. Последний с юнкерских времен сохранил недоброе чувство к курсовому офицеру. Что сделал особенного юнкер? Он принял приглашение приятелей по корпусу на «собаку» и, конечно никого не спросясь, отправился к соседям. По несчастью, юнкер «напоролся» на дежурного офицера, и тот, не считаясь с законами гостеприимства, просто отправил его обратно домой с приказанием доложить обо всем своему дежурному офицеру. Результат, наверное, многим понятен – трое суток! Трое суток отсидки – это когда тебе 20 лет, когда солнце светит, когда рядом Дудергоф, Кавелахты, Тайцы и все с ними связанное. Где же ему быть, доброму чувству! И вот здесь, в Собрании, бывший юнкер, высказав всю свою старую обиду, рад своему бывшему обидчику и счастлив, что есть место, где они смогли встретиться и без горечи вспомнить старинку.

Побывал у нас в Собрании и приехавший на гастроли в Шанхай шахматный чемпион мира А.А. Алехин. Он сыграл в бридж, причем наши бриджисты не только не дрогнули пред чемпионом, но даже одержали «викторию». Алехин был в прекрасном расположении духа и подшучивал сам над собой. Состоялось и фотографирование – чемпион снимался в группе членов Собрания, но шахматами его не беспокоили.

Шанхай часто тревожили события. То поблизости воюют соперничающие китайские генералы, то Южный Китай покоряет Северный, то вокруг происходят жестокие бои между китайскими и японскими войсками. В эти периоды времени Шанхай становился как бы осажденной крепостью, в нем объявлялось осадное положение и «предельный час» (curfew), после которого не разрешалось выходить из домов на улицу.

В 1927 г. вокруг Шанхая шла очередная сеча. Как-то под вечер в Собрании заигралась компания в бридж и среди них сам председатель распорядительного комитета и кое-кто из его членов. Игра шла настолько увлекательно, что о «предельном часе» вспомнили только часа через два после того, как он наступил. Покидать Собрание было нельзя. Всех не имеющих специальных пропусков задерживали. Что же оставалось делать?..

С чисто военной решимостью было поступлено радикально: не оставлять стен Собрания и играть до утра!.. Но на следующий день пунктуальная канцелярия Собрания предъявила игрокам сверхординарный счет: правила Собрания устанавливали прогрессивно увеличивающийся в соответствии с часами игры штраф за игру после закрытия Собрания.