Being No One - The Self-Model Theory of Subjectivity

Если это верно, то познание невозможно представить без имплицитной саморепрезентации (см. разделы 6.2.2. и 6.2.3). Самое главное, когнитивный процесс не может быть понят без автономной, внутренней активности системы, которая генерирует ментальные и феноменальные симуляции возможных миров внутри себя (см. раздел 2.3). Это еще один момент, делающий интенциональность не только конкретным, но и проживаемым феноменом; в этих концептуальных рамках можно представить, что значит, что активация интенционального содержания действительно является биологическим феноменом (хорошие примеры см. в Thompson and Varela 2001, p. 424; Damasio 1999, Panksepp 1998). С другой стороны, необходимо видеть, что динамистский подход пока не дает нам эпистемического обоснования когнитивного содержания наших ментальных состояний: мы имеем эти состояния потому, что они были функционально адекватны с эволюционной точки зрения. Для таких биосистем, как мы, они представляли собой жизнеспособный путь через каузальную матрицу физического мира. Можно ли и в каком смысле считать их знанием о мире, сначала должна показать натуралистическая эпистемология. Можно ли извлечь какое-либо эпистемическое обоснование из функционального успеха когнитивных структур, как это может быть интерпретировано в рамках динамистского подхода? Паземанн пишет:

Как расположенные и адаптивные, то есть как системы, способные к выживанию, когнитивные системы благодаря этим автономным внутренним процессам оказываются в состоянии делать предсказания и разрабатывать осмысленные стратегии действий, то есть генерировать предсказательные модели мира. Внутренние репрезентации как внутренне генерируемые конфигурации когерентной динамики модулей тогда должны пониматься как строительные блоки для модели мира, на основе которых может происходить внутреннее исследование альтернативных действий. Следовательно, любая такая конфигурация соответствует набору аспектов окружающей среды, поскольку они могут быть уловлены сенсорами и "манипулированы" двигательной системой. Как частичная динамика когнитивного процесса, они могут быть собраны снова и снова, и чтобы привести к последовательным моделям мира, они должны быть "совместимы" друг с другом. Одним из критериев валидности или "хорошести" семантической конфигурации, рассматриваемой как гипотеза, является ее полезность для организма в будущем. Удачные конфигурации в этом смысле представляют собой закономерности внешних динамических процессов; они в то же время когерентны, то есть находятся в гармонии с внешней динамикой". (Pasemann 1996, p. 85, перевод с английского Т.М.; см. также Metzinger 1998, p. 350)

Эта общая идея уже несколько лет встречается в разных научных сообществах и странах. В философском плане ее основная идея отличается от стандартного варианта, сформулированного Хилари Патнэмом и Тайлером Берджем (H. Putnam 1975a; Burge 1979), тем, что внешние свойства, фиксирующие интенциональное содержание, являются историческими и дистальными свойствами мира; они могут быть найдены на другом конце длинной каузальной цепи. Настоящие, актуальные свойства окружающей среды были нерелевантны для классического экстернализма, а потому эпистемически пассивны. Активный экстернализм, в противоположность этой интуиции, состоит в утверждении, что фиксирующие содержание свойства среды являются активными свойствами в сенсомоторном контуре, реализуемом в самом настоящем; они находятся в контуре (Clark and Chalmers 1998, p. 9). В рамках этой концепции можно продолжать считать, что феноменальное содержание надстраивается над внутренними состояниями. Однако в отношении убеждений и интенциональных содержаний в целом теперь придется сказать, что наш разум выходит за физические границы нашей кожи в мир, пока не столкнется с теми свойствами мира, которые управляют когнитивными процессами - например, через сенсомоторные петли и повторяющиеся каузальные связи. Обратите внимание, как эта идея дополняет более общее понятие функциональной интернальности, выдвинутое в предыдущей главе. Мы могли бы концептуально проанализировать этот тип взаимодействия как активацию нового состояния системы, функционирующего как репрезентатум, будучи функционально внутренним событием (поскольку оно основано на преходящем изменении функциональных свойств одной и той же динамической системы), но которое должно использовать физически внешние ресурсы для своей конкретной реализации. Очевидно, что одним из наиболее интересных приложений этой спекулятивной мысли может стать социальное познание. Как мы теперь узнаем из эмпирических исследований, ментальные состояния могут частично определяться ментальными состояниями других мыслителей.