— Тебя вечером нашел Ньют и приказал не беспокоить. И еще он огласил всем решение Совета насчет тебя — сутки в Кутузке, после чего обучение по программе тренировки бегунов. Некоторые шанки были недовольны, а другие, наоборот, поддержали решение, но большинство вело себя так, будто им вообще наплевать. Что до меня, то я за тебя рад.
Чак сделал паузу, чтобы набрать в легкие воздуха, затем продолжил:
— Знаешь, в первую ночь, когда ты лежал и нес всякую ахинею о том, что мечтаешь стать бегуном, я в душе покатывался со смеху. Говорил себе: у бедняги от пережитого совсем крыша съехала. А оно вон как вышло. Я оказался неправ.
Томасу совсем не хотелось говорить на эту тему.
— Любой нормальный человек поступил бы на моем месте так же. И не моя вина в том, что Ньют и Минхо решили сделать из меня бегуна.
— Ой, да ладно тебе. Не скромничай.
Сейчас карьера бегуна занимала Томаса куда меньше, нежели загадочный голос в голове и конкретно то, что сказала Тереза.
— Пожалуй, я рад. — Юноша принужденно улыбнулся: от мысли, что придется весь день просидеть в Кутузке в полном одиночестве, все внутри переворачивалось.
— Поглядим, каково тебе будет, когда, высунув язык, начнешь бегать по-настоящему. Как бы там ни было, знай, что старина Чаки тобой гордится!
Энтузиазм друга развеселил Томаса.
— Если бы ты был моей мамой, — сказал он, улыбаясь, — у меня была бы не жизнь, а сплошной праздник.
Они пришли на кухню, взяли завтрак и, отыскав два свободных места за большим столом, сели. Каждый входящий неизменно бросал на Томаса любопытный взгляд. Несколько глэйдеров даже подошли и поздравили его; другие, напротив, смотрели с нескрываемой неприязнью, и все-таки Томасу показалось, что большинство его поддерживали.
И тут он вспомнил про Галли.
— Кстати, Чак. А Галли нашли? — спросил он как можно более непринужденно, отправив в рот кусок яичницы.
— Не-а. Как раз собирался сказать. Говорят, после заседания Совета его видели вбегающим в Лабиринт. С тех пор он так и не вернулся.
Томас выронил вилку, не зная, что думать и чего теперь ожидать. Новость, мягко говоря, его ошарашила.
— Как?.. Ты серьезно? Он правда свалил в Лабиринт?
— Ну да. Ни для кого не новость, что он спятил. Кое-кто даже стал поговаривать, что ты вчера побежал за ним в Лабиринт и порешил.
— Поверить не могу… — Томас уставился в тарелку, пытаясь осмыслить мотивы поведения Галли.
— Не бери в голову, чувак. Его все терпеть не могли, кроме пары-тройки шанков. Это они обвиняют тебя в его убийстве.
Томас слушал и поражался непринужденности, с какой Чак говорил об этом.
— Ты говоришь так, будто Галли вышел подышать свежим воздухом, хотя он наверняка уже на том свете.
Чак вдруг о чем-то глубоко задумался.
— Знаешь, я не думаю, что он мертв.
— Как это? Тогда где он? Разве мы с Минхо не единственные, кто умудрился протянуть целую ночь?
— Так я об этом и толкую. Думаю, его скрывают дружки где-нибудь в Глэйде. Галли, конечно, идиот, но не настолько, чтобы, как ты, рассиживаться в Лабиринте целую ночь.
Томас замотал головой.
— А может, как раз поэтому он и сбежал. Хотел всем доказать, что ничем не хуже меня. Парень-то меня на дух не переносит. Не переносил, — добавил он после паузы.
— В общем, не важно. — Чак пожал плечами, словно они спорили о том, что взять на завтрак. — Если он погиб, то рано или поздно вы найдете труп, а если жив, то проголодается и объявится на кухне. Мне плевать.
Томас взял тарелку и поставил на прилавок.
— Все, чего мне сейчас хочется, — пожить нормально хотя бы один день, ни о чем не думать и полностью расслабиться.
— Твое желание будет исполнено! — отозвался кто-то от входа в кухню у них за спиной.
Обернувшись, Томас увидел Ньюта: тот довольно улыбался. Улыбка вселила в Томаса чувство необъяснимого успокоения, словно он убедился, что миру ничто не угрожает и жизнь налаживается.
— Пойдем, чертов уголовник, — сказал Ньют. — Будет тебе расслабуха в Кутузке. Шевелись. В обед Чаки принесет тебе что-нибудь пожевать.
Томас кивнул и вслед за Ньютом направился к выходу из кухни. Как ни странно, перспектива просидеть целый день в тюрьме показалась заманчивой. Целый день отдыха, без забот.
Однако что-то подсказывало юноше, что скорее Галли принесет ему цветы в Кутузку, чем хотя бы один день в Глэйде пройдет без приключений.
ГЛАВА ТРИДЦАТАЯ
Кутузка приютилась в неприметном закутке между Хомстедом и северной стеной, скрытая колючим, торчащим во все стороны кустарником, который выглядел так, словно рука садовника не прикасалась к нему добрую сотню лет. Она представляла собой довольно неказистое бетонное сооружение с единственным крошечным зарешеченным окошком и деревянной дверью, закрытой на страшный ржавый засов, как будто попавший сюда из мрачного средневековья.
Ньют достал ключ, открыл дверь и жестом велел Томасу войти.
— Там только стул и безграничные возможности для безделья. Наслаждайся.