Беги, ведьмочка, беги

Переодевшись, приняв душ, Олих стоял на балконе, наблюдая за тем, как с раннего утра идут приготовления к ритуалу провозглашения Повелителя. Дорога, ведущая к алтарю, была усеяна цветами красного и бордового цвета. По этим бутонам пронесут его почившего отца и похоронят в усыпальнице, рядом с Глазом дракона. Рядом с тем самым алтарем, который благословил ребенком и его, и его ведьмочку. Наготове стояли огромные корзины с белыми и кремовыми бутонами, которые должны будут бросать под ноги будущему Повелителю и его семье.

Жрецы уже вовсю разминали свои глотки, распевая ритуальные песни у алтаря. На площади возле дворца собиралась замковая челядь, подчиненные и просто жители Артавии.

Как примут они его решение? Как отнесутся к его выбору братья?

Позади раздались тихие шаги. Замерев в нескольких шагах от него, остановилась Ирис. Олиху не нужно было оглядываться, он и так узнал ее. По дыханию, по запаху. От нее все еще пахло лесом, в котором она выросла и луговыми цветами. Очень схоже с тем, как пахла его Велма.

— Вы грустите?… — девочка замялась, не зная, как называть его. То ли братом, то ли Повелителем.

— Олих. Зови меня так, — он все же повернулся к ней и протянул ей руку.

Девочка робко вложила в его руку свои пальчики, но брат крепко схватил ее за руку и притянул к себе. Крепко обняв девочку, он зарылся носом в ее волосы.

— Вы меня простили? — дрожащим голосом спросила она.

— Для тебя я только на «ты». И да. Я простил тебя.

Он вытер слезы, бежавшие из ее серебристых глаз.

— Вчера вечером я издал указ, по которому твоей маме, как и всем ведьмам, дарована свобода. Ты наша маленькая принцесса, и имеешь право выбрать для нее любой дом, который только сможет оплатить наша казна.

— Правда? Спасибо! И она может остаться жизнь возле меня?

— Если захочет, то да, может.

Брат и сестра смотрели на занимающийся рассвет и молчали.

— Олих, ты грустишь из-за Велмы?

— Почему грущу? Я думаю, как наказать ее за побег. Она посмела пренебречь будущим повелителем.

— Пффф, — непочтительно фыркнула девочка. — Я тебе не верю. И кстати, знаешь, она тебя простит.

— Ты думаешь?

— Да. Меня же она простила.

— Я не о том. Ты думаешь, МЕНЯ нужно прощать?

Девочка недоверчиво подняла голову и посмотрела на брата.

— Конечно. Не с бухты ж барахты она сбежала? Ты чем-то обидел ее. Это и дураку понятно.

— Вот она, женская логика во всей красе.

— Ага. И женская солидарность. Кстати, когда будешь прощения просить, не забудь ей подарок сделать.

— Угу.

— И сказать, что соскучился.

— Обязательно.

— И что любишь.

— Так, мелкая. Шагай в свои покои. У меня уже голова от тебя болит.

Олих улыбнулся вслед убежавшей девчонке.

А спустя некоторое время он уже встречал своих братьев, тащивших за шиворот мужичка.

— Вот, Олих. Он оказался единственным.

— Вот как?

— Ты разочарован, брат? — насмешливо сказал Урлас. — Подожди, ты еще подробностей не знаешь.

— Ты начинаешь бесить меня, Урлас.

— Странно, что только сейчас, — съязвил Бастиан. Он уже давно освоился и общался со старшими братьями на равных.

— Она продала ему свою невинность, Олих, — перебил Кейден сверливших друг друга взглядами братьев. — За амулет, открывающий порталы.

— Повелитель, не велите казнить меня. А помилуйте. Девчонка оказалась холодной. Я даже и удовольствия не….

Хлестким ударом в зубы торгаша отбросило далеко к стене.

— Что там у него с магией, Урлас?

— Простой мелкий человечишко, приторговывающий амулетами.

Олих молча снял со своей шеи один из амулетов и представил себе то место, куда должен был привести портал.

Схватив мужика за куртку, он потащил его к закрутившемуся черному водовороту и зашвырнул его туда.

Довольно струсив руки, произнес:

— Говорят, ледяные драконы любят с мужиками тешиться.

Мужчины заулыбались.

— Нда, типчик гнусный попался.

— Спасибо, парни, за помощь и поддержку. А сейчас я хочу огласить вам мое решение. Прошу не принимать сразу его в штыки. Я думал об этом всю ночь. И менять его не собираюсь.

Олих подошел к окну и стоял какое-то время молча. Затем, словно решившись, повернулся к братьям и на выдохе сказал:

— Я отрекаюсь от трона Повелителя Артавии. Этот трон по старшинству займешь ты, Кейден.

— Это глупо, Олих. Я не могу принять такую жертву.

— Это не жертва. И это МОЕ решение. Тебе придется, Кейден. Я не передумаю. Вот здесь, — он протянул туго скрученный в рулон свиток, — оглашена моя воля для тех, кто посмеет засомневаться…

Братья долго еще спорили, убеждали друг друга, но, наконец, договорились.

Проведя отца в последний путь, на Алтарь для провозглашения повелителем поднялся Кейден. Подданные и народ недоумевали, но увидев, как дружно за его спиной стояли царские отпрыски-драконы Олих и Бастиан и их брат Урлас, признали Кейдена своим повелителем.

***