Беги, Люба, беги!

— Что делал, что делал... — недоуменно моргая, повторила соседка, словно спрашивала сама себя. — Корзину держал! Я в «глазок» видала. А мужчина краса-авец! Как есть красавец! На мужа твово похож... Только малость покрасивше...

Никаких более конкретных описаний незнакомца с корзиной бабка дать не смогла. Также она затруднилась ответить, входил ли незнакомец в нашу квартиру или оставался на лестничной клетке.

— Тогда как раз про Штирлица началось... Когда она, сердешная, с двумя дитями в колодце висела...

Я одобрительно кивнула. Просмотр этого сериала благотворно влияет на работу сердечно-сосудистой системы российских граждан.

— Может, он чем-нибудь торговал? Ну, звонил по квартирам, предлагал...

Марфа Кондратьевна задумчиво пожевала губами, но потом качнула головой:

— Нет, мне не звонил. Если только к Мытариным али к Кольке?

— Ферапонтов в то время спал, — вспомнила я.

Опять, наверное, выпивши был, вряд ли он чего припомнит.

— Да! — горестно вздыхая, закивала Марфа Кондратьевна. — Жаль парня! Что-то совсем последнее время Колька сдурел... А какой парень был! Мать его, Вера, царствие ей небесное, нарадоваться не могла. А таперича, — старушка безнадежно махнула рукой, — пустое дело!

Решив поговорить с Мариной, когда она появится, я распрощалась с бабой Марфой, незаметно сунула луковицу обратно в ящик и пошла к Ферапонтову.

Узрев меня, Колька удивился. Пятнадцать минут назад я выставила его за дверь, не отвечая ни на какие вопросы, и вот теперь явилась с вопросами сама.

— Коленька, мне нужно с тобой кое о чем поговорить...

— Пожалуйста... — растерянно заморгал окончательно сбитый с толку сосед, отступая в коридор. — Проходите, я сейчас...

Как правило, квартира молодого холостяка представляет собой весьма живописное, в смысле беспорядка, зрелище. Однако Колькино жилище являло собой приятное исключение, что вызвало во мне приступ невыносимого уважения к незаурядным способностям молодого человека. Застилать кровать, если ты не уверен, что нагрянут гости... Это, как говорится... не подвиг, конечно, но что-то героическое тут есть. Безусловно, квартира была далека от идеала. Аккуратно сдвинув в сторонку валяющиеся тренировочные брюки, я села на краешек дивана. Хозяин уселся напротив меня в кресле и ободряюще улыбнулся. Я улыбнулась еще шире.

— Помнишь, несколько дней назад я к тебе заходила, искала Олега?

К моему большому удивлению, он уверенно кивнул.

— Я тогда тебя, кажется, разбудила? — Парень кивнул снова. — А перед тем, как уснуть, ты не заметил ничего необычного?

Он покачал головой.

Может быть, к тебе кто-то звонил, или ты сам видел кого-нибудь на площадке?

— Нет, — сказал Колька и снова уставился на меня в ожидании.

Невнимательность Ферапонтова огорчала. Я попробовала подсказать:

— И мужчину с корзиной не видел?

— Ни корзинки, ни мужчины.

Я глубоко вздохнула. Он отвечал слишком уверенно, и это наводило на мысль, что ему просто не хочется напрягаться.

— Очень жаль. Тогда не буду больше тебя задерживать.

Не обращая на мои слова внимания, Ферапонтов с

мягким нажимом поинтересовался:

— Любовь Петровна, что случилось?

Небрежно махнув рукой, мол, ерунда, все в порядке, я собралась встать.

— Любовь Петровна, — укоризненно глядя мне в лицо, усмехнулся Коля, — вы совершенно не умеете врать.

Я это давно заметил...

Оставшись на месте, я поджала губы и обиделась. Женщина, которая совсем не умеет врать, — это, извините, чересчур.

— Ваши расспросы связаны... с тем подсвечником?

Я замялась с ответом, не рискнув после его последнего заявления врать на скорую руку.

— Так как он к вам попал? — продолжал Ферапонтов, очевидно, не особо нуждаясь в ответах.

Выходило, что я не только врать, но и молчать неумела.

— Спасибо, Коля, — неизвестно к чему брякнула я. — Мне пора... До свидания!

— До свидания, — покладисто кивнул сосед. — А за что спасибо?

— За... помощь, — вывернулась я.

Он согласился:

— Да, мою помощь переоценить трудно... Кстати, сколько он стоил?

-Кто?

— Тот сервиз, что был в коробке...

— Зачем тебе?

— Как зачем? Я же его разбил. Я все оплачу...

— Не надо! — заторопилась я, пятясь из комнаты в коридор. — Не знаю, сколько стоит, это подарок...

— Тогда Олег должен знать?

Я досадливо замычала, понимая, что не могу отделаться от Ферапонтова, как от липучей конфеты.

— Олег его не покупал...

— А кто? Вы мне скажите, я сам свяжусь, не волнуйтесь. И все объясню.

Но я уже энергично топталась возле двери, открывая замок, предоставив полную свободу въедливой фантазии Ферапонтова.

Избавившись от Кольки, я влетела в квартиру, заперла дверь и перевела дух.

— «Кто покупал?!» — передразнила я парня, обращаясь к веселой собаке на стене. — Я бы сама денег дала, чтобы узнать!

Не переставая качать головой села и потянулась к телефону. Аппарат вдруг ожил под ладонью, раскатившись заливистым трезвоном. Я подпрыгнула вверх, отдернув руку. Но любопытство возобладало: я вспомнила о расставленной для психа ловушке и сунулась к светящейся панели определителя номера. Номер был незнакомым. Едва удерживая в прыгающих пальцах карандаш, я торопливо переписала его на бумажку.