Беги, если успеешь

Гуров махнул рукой и поплыл в ту сторону, где по воде расходились концентрические круги. По его мысленным подсчетам, Крячко пробыл в воде не меньше минуты. Наконец он пробкой выскочил на поверхность, дурашливо забил по воде руками и, выплюнув изо рта загубник, заорал:

– Не спрашивай! Сам не пойму, видел – не видел?.. Вроде есть там какие-то дыры – сунешься, а это камни. Хотел поглубже нырнуть, да воздуху не хватило. Но вот там, справа, – Крячко ткнул рукой куда-то под воду, – что-то такое подозрительное. Сгоняй, а? Пока я отдышусь… Эх, старость – не радость!

Гуров кивнул и перевернулся вниз головой. Опять перед глазами заметались тысячи суетливых пузырьков, которые стремились вырваться из этой зеленоватой мглы, чтобы вернуться туда, где они зародились, где был солнечный свет и воздух.

Гуров двигался в противоположном направлении, стараясь опуститься поглубже. Чем ниже он погружался, тем холоднее и тяжелее становилась вода, тем меньше было света вокруг него. Вьющиеся нити водорослей липли к ногам, стучала в висках кровь, что-то тоненько звенело в голове.

«Права ведь, чертовка! – с сожалением подумал Гуров. – Мужчины мы хоть и настоящие, но свежести уже далеко не первой… Обидно! Утонуть мы сегодня, конечно, не утонем, но и толку не добьемся. Здесь искать бригадой нужно, со спецами, а так… Любительщина получается, пенсионерское хобби».

Он подплыл совсем близко к скале. Под ним наискось в глубину шел большой плоский камень, сплошь покрытый бурой порослью водорослей, и сквозь мутную зелень что-то пронзительно поблескивало, и это «что-то» никак не могло быть творением живой природы – Гуров готов был держать пари на что угодно. Эта вещь была сделана человеческими руками и попала на этот замшелый камень совсем недавно, потому что не успела еще потускнеть и слиться с буро-зеленым фоном.

Запас воздуха подходил к концу, но Гуров все-таки решился сделать еще один рывок. Он опасался, что если поднимется на поверхность, то потом уже не найдет эту маленькую блестящую штуковину. Он еще интенсивнее заработал ластами и пошел вниз. Его пальцы коснулись твердой поверхности каменной глыбы, подняв легкое облачко ила. Грудь горела огнем – невыносимо хотелось вдохнуть. Гуров торопливо раздвигал вялые нежные плети водорослей, ища свое сокровище, и уже совсем отчаялся, когда вдруг совершенно неожиданно увидел его совсем не в том месте, где искал. Мысленно чертыхнувшись, он развернулся, уже на пределе сил схватил свою находку и пулей пошел на поверхность.

Потом он, оглушенный и почти задохнувшийся, кружил по воде и никак не мог сосредоточиться на главном, потому что его на все корки ругал Крячко, то ли решивший, что Гуров утонул, то ли приревновавший его к рекорду – как потом выяснилось, Гуров пробыл под водой не меньше двух минут.

Стасу вторила Валерия Алексеевна – не столь агрессивно, но в том заботливо-покровительственном тоне, который у здорового мужика может вызвать только приступ бешенства. Так разговаривают сиделки у постели умирающего.

А Гуров совсем не собирался умирать. Напротив, он был охвачен небывалым азартом и полон надежд. Придя в себя и не реагируя на замечания, сыпавшиеся на его мокрую голову, Гуров подплыл к лодке и перевалился через борт. Драгоценная находка была намертво зажата в его руке.

Усевшись на скамью, Гуров, не говоря ни слова, разжал пальцы и посмотрел на то, что он выхватил с морского дна. Все с интересом уставились на его ладонь, в том числе и Крячко, подплывший следом и повисший на борту за спиной у Гурова.

На первый взгляд драгоценная находка показалась всем просто грязным клубком спутавшихся водорослей. Гуров и сам был слегка разочарован. Он опустил находку в воду и хорошенько прополоскал ее. Потом встряхнул и расправил на вытянутых руках. Он держал разбухшую и потерявшую форму кепку из джинсовой ткани – с длинным козырьком и с большой буквой П, пришитой спереди. Буква была любовно вырезана из тяжелой бронзы – именно она сверкала под водой.

– Екарный бабай! – потрясенно проговорил Валентин, от волнения даже привстав со своего места. – А я ведь эту кепку знаю! Это ж Петра кепка! Ну того самого, моего соседа, который в море пропал, мир его праху…

Глава 10