Беда

— Так родители оправдывали видеоигры на рубеже восьмидесятых и девяностых, — кивнул Ланс. — Это подтверждается медицинскими исследованиями?

— Насколько мне известно, нет.

— Беру свои слова назад. Кое-чего я сегодня достиг: съемка продолжается. Мой «Гражданин Кейн».

— Показал бы мне как-нибудь.

— Сию минуту, Верный Глаз! — Ланс выбежал из гостиной.

— Нет-нет, не… У меня еще… Ланс, не надо!

— Дайджест за последние дни. — Ланс вернулся, потрясая диском. — Революционная вещь.

Джона вытерпел четыре минуты Ланса, читающего немецкий киножурнал, — листает словарь, шевелит губами; две минуты Ланса на зарядке; шесть минут Ланса с расческой перед зеркалом; девять минут — Ланс курит, глядя в потолок.

— По-моему, это верно передает, кто я есть.

Тридцать секунд Ланс на экране чистил зубы, и на том терпение Джоны лопнуло. Он готов был заявить об этом вслух, но картинка на экране сменилась — появилась слабоосвещенная гостиная.

Джона Стэм.

— Мое любимое, — прокомментировал Ланс.

На экране Ив шла по диагонали через гостиную. Босая, серая прямая юбка, шерстяной свитер, как всегда. На прошлой неделе она приходила в таком наряде.

— Боже! — задохнулся Джона.

— Разобрать слова трудно, разве что подкрутить звук. В смысле, когда разговаривают. Когда дойдет до дела, будет достаточно громко.

Джона промолчал: его взгляд был прикован к руке в нижнем левом углу экрана. К его собственной руке. Значит, камера где размещалась? Он попытался вычислить — оказалось не проще, чем на лапароскопии.

— Даже интересно, почему никто из соседей полицию не вызвал? Вы, ребята, просто животные какие-то. Можно подумать, тут человека убивают.

Джона смотрел, как Ив взгромождается на него. Они почти выпали из кадра: Ив увлекла его на пол. Не та ли это ночь, когда Ив выбросила его галстук в окно? Та самая: вон полетел.

Хороший был галстук.

— Ты никогда не говорил мне, что склонен к эксгибиционизму, чувак. В том-то и прелесть дружбы, всегда узнаешь что-то новое.

Ив: само терпение. Балерина, которой в партнеры достался гиппопотам. А он… на кого он похож? Напряженный, придурковатый, нелепый… Так смотрятся на мгновенном фото посетители аттракциона, выползающие с чертова колеса. Если показывать людям, как они выглядят в припадке страсти, монастыри живо наполнятся. Ив как-то странно обмякла, перекатившись на бок. Что это — пассивность? Вот она снова в кадре, верхом на Джоне, и наведенная на резкость камера открыла Джоне что-то новое: Ив пыхтит, работает бедрами, содрогается всем телом, но выражение лица — равнодушное. Пассивность? — спрашивал он только что. Хуже, чем пассивность. Скука.

Он потянулся за пультом, но Ланс отскочил в сторону:

— Погоди, сейчас будет самое интересное.

— Выключи.

— Ты что?

— Я не собираюсь на это смотреть.

— Почему бы и нет?

— Это я. — Джона попытался вырвать пульт, Ланс быстро отступил за шезлонг.

— Ну-ну, — сказал он, в миролюбивом буддистском жесте раскрывая ладони. — Охолони.

— Поверить не могу, на хрен!

— Ребята, вы проделали всю работу, вам и вся честь.

— Я просил не ставить здесь камеру. Куда ты ее засунул?

— Чувак…

— Куда?

Ланс показал: на холодильнике, между полупустыми коробками хлопьев. Как раз там, где он с самого начала запретил прятать камеру. Джона полез за ней.

— Я притащил ее сюда пару недель назад поснимать себя и забыл убрать. А когда взял — смотрю, тут ваши любовные игры. Ну ты и зажигаешь, чувак. Я оторваться не мог, как ты начал шурудить.

— Не был бы ты говном, сразу бы оторвался.

— Чувак, благодаря тебе у меня подписка выросла вчетверо. Ты мой самый популярный блок…

— Какой я тебе блок, на хрен!

— Послушай, при чем тут я, если тебе охота заниматься этим по всей кварти… эй! — Ланс едва увернулся от мандарина, который врезался в стену и оставил на ней пятно Роршаха. — Ты меня покалечишь. Прислушайся к голосу разума, чувак… и поставь это на место.

Высунув руку с «Плейстейшн» за окно, Джона потребовал:

— Дай сюда камеру.

— Камера — всего лишь сосуд, чувак. Ты — художник, который наполняет этот сосуд. Прошу тебя, поставь приставку на пол.

— Ты выложил нас в Интернете.

— Нет, нет! Я стер вас с сервера. Это последняя копия.

— Кто угодно мог скопировать для себя.

— Не, чувак, не… — Ланс вытянул губы трубочкой и выдохнул: — Точно.

— Точно!

— Интернет-видео недолговечно, чувак. Через неделю про тебя и думать забудут, че! Ты ж не какая-нибудь знаменитость.

— Завязывай с камерами.

— Как, совсем? Ты что?

— Тут чтоб больше не было. Никаких камер в гостиной.

— Хорошо. Хорошо. Все, как ты захочешь. Поставь приставку — аккуратнее.

— Камеру!

Со вздохом Ланс передал ему камеру, и Джона вернул «Плейстейшн» на свободный от пыли прямоугольник на телевизоре. Затем выдрал диск и сломал его пополам.

— Чувак, это ни к чему… ооооо, да успокойся же! Жаль, что ты не ценишь собственное творчество. Камеру мне когда отдашь?

Джона швырнул обломки диска в мусорное ведро.

— Мама написала мне на «мыло», — продолжал Ланс. — Она считает, что твоя партнерша притворяется. Все не по-настоящему, думает она. А парень из Куала-Лумпура обиделся, что вырезали оргазм.