Базовый прорыв

– Непонятно! Но ладно, с этим разберемся позже, сейчас важнее всего найти место, откуда банда начала марш к объекту, и, по возможности, определить время начала марша.

– Вас понял! Продолжаю работу!

В кабинет вошли майор Глебов, прапорщики Затинный и Щурин, а также немолодой, невысокий, подтянутый мужчина с умным, сосредоточенным взглядом из-под мохнатых бровей. Это был главный инженер завода – Треканов Аркадий Витальевич, как он тут же представился Пашину.

Подполковник предложил всем занять места за столом совещаний. На него же положил схему территории секретного объекта. Взглянул на Глебова:

– Докладывай, Макс! Да сиди, так проще!

– Хорошо. В общем, Григ, проконсультировались мы с главным инженером завода, – Глебов кивнул на Треканова, – и выяснили такую вещь…

Из доклада командира «Скорпиона» следовало, что потенциальных целей для полного разрушения объекта существовало три. Майор прибег к схеме. Это, естественно, четыре ангара с приличным запасом химической гадости, а также пристройка к основному корпусу справа, где смонтирована установка для нейтрализации ядовитых компонентов, другими словами, главный агрегат по переработке токсичных веществ. Третья цель – здание слева от главного корпуса, где находятся тоже какие-то хитроумные агрегаты…

Глебова прервал Треканов:

– Позвольте, товарищ подполковник, я объясню понятней.

Пашин кивнул, разрешая главному инженеру прояснить ситуацию:

– Понимаете, те агрегаты, что перечислил ваш коллега, уже сами по себе весьма взрывоопасны. Их предназначение майор охарактеризовал относительно точно, хотя, извините, технически неграмотно, однако ему это простительно. Так вот, агрегаты переработки компонентов химического оружия работают специфически. Процесс разложения химических соединений осуществляется под огромным давлением и при высокой температуре. Разрушение только одного из этих агрегатов может повлечь за собой непредсказуемые и неуправляемые последствия. Если будет даже просто пробит один из многочисленных трубопроводов, соединяющих цех № 1 – ту самую пристройку и цех № 2 – здание слева от главного производственного корпуса, то уже это при непринятии немедленных мер по остановке аппаратов может вызвать…

На этот раз главного инженера перебил Пашин:

– Простите, Аркадий Витальевич, того, что вы сказали, достаточно. Нам нет никакой необходимости подробно вдаваться в подробности технологического процесса вашего завода, тем более что мы в этом вопросе, мягко говоря, профаны. Главное ясно. Завод может быть уничтожен при ликвидации цехов № 1 и № 2. Что вызовет выброс в атмосферу большой массы крайне ядовитых веществ. У меня такой вопрос. А если, скажем, подорвать одни ангары, тогда что произойдет?

Треканов объяснил:

– Тот же выброс ядовитых веществ, но в значительно меньших количествах. Соответственно, размеры катастрофы будут меньшими. Да и ликвидировать ее последствия легче. Препараты, хранящиеся в контейнерах, не настолько летучи. И даже при выбросе в атмосферу ядовитое облако далеко не уйдет, максимум километров на двадцать от завода. Затем оно опустится на землю, создав очаг заражения, ну, пусть диаметром в несколько километров. Такой очаг при современных возможностях войск химической защиты локализовать несложно.

– И завод при подрыве ангаров не пострадает?

– Нет, по крайней мере, не должен. Хотя разрушения зданий, конечно, будут иметь место, но на самих агрегатах, или, правильнее сказать, реакторах, сработает система индивидуальной защиты.

Пашин взглянул на главного инженера:

– И в чем заключается эта защита?

– Реакторы в случае сильного внешнего толчка автоматически заблокируются, то есть прекратят работу с одновременным практически мгновенным охлаждением.

– Так! Картина ясна. Спасибо, Аркадий Витальевич, за очень ценную информацию, можете заниматься своей работой. И не обессудьте, если нам придется еще побеспокоить вас в случае необходимости.

– Ну какие могут быть разговоры, товарищ подполковник. Я всегда к вашим услугам. Скажите, а… что, угроза нанесения удара по заводу реально существует?

Пашин не стал раскрывать перед главным инженером то, что знал, поэтому ответил уклончиво:

– Мы прорабатываем такую версию. А существует ли угроза реально и сейчас, я сказать не могу. Не потому что не хочу, а потому что сам не уверен в этом.

– Но что-то заставило вас срочно прибыть сюда?

– Падение лайнера! В этом причина нашего присутствия здесь.

– Но как связаны между собой катастрофа пассажирского самолета и возможная диверсия?

– А вот это, уважаемый Аркадий Витальевич, мы как раз и выясняем. Не смею больше вас задерживать.

Главный инженер встал, задумчиво вышел из кабинета.

Подполковник осмотрел подчиненных:

– Что мы имеем в итоге? Боевикам необходимо уничтожить цеха! Ну и ангары заодно!

Затинный поднял руку:

– А не проще, Григ, наемникам было нанести гранатометный удар из «зеленки»? Или с нейтральной полосы? Мы осмотрели здания, где стоят эти долбаные агрегаты. Кумулятивный заряд противотанкового гранатомета легко прожжет стены.

Пашин указал за спину:

– Подойди к окну и посмотри, виден ли из него лесной массив?