База икс

Мы остались вдвоем. Все, как на занятиях, все по команде: «Отход» – «отход», «магазин» – «лента». От дерева к дереву, от укрытия к укрытию, стреляя короткими экономными очередями. Теперь уже точно каждый патрон на счету. Впереди наш последний рубеж, и мы либо продержимся, либо канем в небытие. Оторваться не получалось. Я вдвоем с Калининым, ему сегодня досталось, но ничего-ничего, выдержит. Надо остановиться, задержать их хоть на пару минут. А потом в отрыв. Вот и подходящее местечко – две близко расположенные воронки от снарядов, справа – частокол толстых буков, слева – расколотое осколками дерево, лежащее поперек хребта. Сухие ветви, торчащие во все стороны, переплетены тонкими прутьями ежевики. Нормально, подойдет, где искать лучшее?

– Юра… воронка, занять оборону!

Коротко, по существу, поймет. Сам падаю за срубленный ствол и начинаю искать цель. Вот один вскочил, выстрелил на бегу, укрылся за дерево, выстрелил снова, отпрянул назад, задирая ствол вверх. Сейчас начнет перебежку. Сколько ему нужно, чтобы отдышаться и набраться решимости? Секунда, две? Время кажется спрессованным. Прицел с упреждением, на уровне пояса, чтобы наверняка, выбор стороны прицеливания по теории вероятности – тест на военное образование. Пытаюсь успокоить вздрагивающие от напряжения руки. Из глубины леса огонь в нашу сторону. Я жив, значит, мимо. Наметившееся движение. Жму на спусковой крючок. Треск собственного автомата. Этот был плохим учеником – бежал вправо. Темный куль валится под ветки соседнего дерева. Одинокая пуля цокает о древесный ствол. Падаю – если бы не он, во мне появилось бы на одну дырку больше. Вторая пуля впечатывается почти туда же. Сомнений нет – снайпер. Плохо. Меняю позицию.

– Юра, снайпер! – кричу в микрофон, но не получаю ответа. Сознание окутывает липкая паутина страха, страха за своего бойца.

– Юра! – снова кричу я, но слышу, как работает «ПКМ», и только тут понимаю, что забыл нажать тангенту. – Юра, снайпер!

Мои слова как напоминание поменять позицию. Сам поднимаюсь и стреляю почти не целясь, лишь бы отвлечь внимание от своего пулеметчика. Ныряю за ствол и переползаю к воронке. «Где же эта сволочь? Где?» Помочь его увидеть может только случайность. Нужно наблюдать, лучше со стороны, не ввязываясь в бой, не показывая себя, не отвлекаясь. Наблюдать… Но такую роскошь позволить себе нельзя. Обстрел усилился, у куста нарисовалась приземистая фигура гранатометчика – сел на одно колено. Мы стрельнули одновременно, но у меня времени больше. Я падаю на дно воронки в тот момент, когда мои пули уже вонзаются во вражеский камуфляж. Выстрел от «РПГ» взрывается на краю воронки долями секунды позже. Давно заложенные уши отзываются болью. Сколько мы уже здесь? Минуту, две, три? Срикошетившая пуля падает на погон. Высовываюсь, бью короткой очередью по компактной группке наступающих и сваливаюсь обратно в воронку. Ответный залп начисто вырубает растущий перед воронкой куст, ветви засыпают меня сверху.

Где же артуха? Артухи нет. Не удалось связаться? Или мешкает орудийный расчет? Открытия огня по себе я не боюсь, «чеховские» координаты подал как свои. Ударят далеко – подведем, поправим. Но артухи нет. Сволота! Надо выбираться. Пули не дают подняться. Не зря я до сих пор экономил «воги». Не обращая внимания на «чеховскую» стрельбу – а, была не была, – встаю на колено. Десять выстрелов подряд, удар по площадям – возможно, как из пушки по воробьям, но требующегося мне результата удалось достичь. Огневой напор стих. Отходим.

Стон-всхлип, громыхание падающего на землю оружия. Сучья мать! – Взгляд, брошенный влево, выхватывает неловко отползающего за кусты Калинина. Правая нога беспомощно волочится по земле, руками раненый с трудом передвигает ставший вдруг непомерно тяжелым пулемет.

– Сволочи!

Выстрел навскидку по мелькнувшей вдалеке тени. Очередь в направлении шевельнувшихся кустов. Еще один выстрел по пристроившемуся за бугорком вражескому пулеметчику. Еще очередь, еще и еще – все то время, пока усевшись за деревом, Калинин бинтует простреленную ногу.

– Юра! – шепчу в микрофон, словно опасаясь, что нас услышат даже через трескотню выстрелов. – Ныкайся и жди меня. Я скоро!

В ответ неразборчивое скрипение зубами.

«Чехи», опомнившись, подбираются все ближе. Ползком, затем на карачках меняю позицию, уходя далеко в сторону и продвигаясь навстречу противнику. Уф, здесь относительное затишье, можно слегка оглядеться и выбрать цель. Вот она, крадущаяся фигура в глубине кустарников, чуть в стороне от основной части банды и гораздо ближе к нам. Еще чуть вперед, нормально, вот сейчас. Вот, пора…

– Ек! – Удар бойка в пустоту. Как же я так? Идиот… Черт, черт, черт! Ругая сам себя, спешно меняю магазин. «Чех» все ближе, за ним еще один. Нет худа без добра, второго я сперва не заметил. Теряю драгоценные секунды. Кладу цевье на давно упавшую, сухую, толстую ветку… Короткая очередь, ствол чуть влево, палец снова нажимает на спусковой крючок.