База 211 НОВЫЙ ГИПЕРИОН

Андрею вспомнился случай из институтской юности, когда он вот так же, в Белом море, спорил с другими мальчишками о глупом героизме. Дурацкий мальчишечий спор, кто быстрее проплывет в ледяном море дистанцию. Выбрали маршрут, выбрали секундантов, и ранним утром, со скалы, головой вниз! Жаром холода окатило, легкие сдавило обручем ледяной утренней приливной воды. Вынырнул, тело молило о пощаде, ему необходимо было тепло, но он не мог сдаться, Андрей должен был победить, потому что таков был тот абсурдный принцип. Плыл кролем, дышал в воду и видел вокруг себя пену от своих движений. Вода принимала его, для неё он был своим, и она, словно отвечая ему, стала помогать, поднимала вверх на волне. И он, катился по пенным барашкам лодочкой, набирал скорость, все работало на него. Это просто!
Толчок, еще один. Дыхание сбилось, махи руками давались все тяжелее, а так много еще надо было проплыть. Солнце утонуло в море, волна подбросила над горизонтом, он увидел звезды и опять, словно очутившись в невесомости, заскользил по волне вниз. Его встретила пена, осела солью на лице, в руках отложилась усталостью.
В середине дня море успокаивается, волны уже не стремятся накрыть своей массой, спокойная гладь царствует на всем просторе до горизонта. И ему стало казаться, что скорость резко упала, хотя он греб изо всех сил. Андрей обернулся назад – второго пловца не видно, ни головы над водой, ни взмахов рук – или утонул, или сильно отстал. И сразу тело почувствовало надежду на послабление – взмолилось болью в мышцах, потребовало остановки. Но он не останавливался!
Вечер, солнце опустилось в воду, и ему показалось, что расслышал, как оно зашипело, остужаясь. Андрей плыл, чувствуя скорый финиш. Очередная волна поднимала над горизонтом, и уже виден бот, который былфинишной чертой. Он шумно выдохнул, вентилируя легкие, и готовя себя к заключительному штурму последней дистанции. Разогнал свое тело, активнее заработал ногами, преодолевая земное притяжение, взобрался на вал, как на холм, и снова увидел бот – тот был совсем рядом. Опустил голову в низ, рассмотрел высоту волны, сердце в предвкушении резкого спуска, радостно забилось, впрыскивая в кровь адреналин. И уже начал спуск, как вдруг увидел темную спину крупного морского животного, с раздвоенным хвостом. Андрей видел его плавники, видел хвост, но не видел морды, и от встречи с неожиданным, и возможно опасным, немного запаниковал.

И там внизу, спустившись с высоты волны, вдруг ощутил на лодыжке холодное и липкое! Лягнул, получилось пустоту. И потом, почти сразу ощутил щекочущие прикосновения к животу, внезапно понял, как внутри все сжалось от страха. Он вдруг вспомнил, что вода ледяная! Резко дернули назад, и сразу потащили вниз, под воду! Хорошо, что он смог продышаться, теперь старался не сопротивляться этому существу, старался не тратить кислород. Андрей понимал, что только так можно в этой борьбе выжить.

Затащив его на глубину, чудовище отпустило его ногу. Андрей извернулся и вытащил из ножен на бедре охотничий морской нож, который брал всегда на подобные вылазки. Теперь он сам стал опасен, сам стал для монстра хищником. Посмотрел вверх, там тяжело плескалось свинцовыми волнами море. Он должен закончить тут, и потом подняться к звездам…
Неожиданно ощутил, как кто-то трогал за плечи, отчего показалось, что это бесформенная желеобразная медуза. Андрей резко отпрянул, и развернулся. Ужас смотрел ему в глаза, не моргая! Он запаниковал и выдохнул весь воздух в воду…

Тогда его спасли, вытащили из ледяного моря полуобморочного. Спрашивали, что его понесло в такую даль, винили в халатности и не уважении к родителям, грозили отчислением из института. Но никто не спрашивал о том, что он видел в воде. А он никому так и не рассказал ничего, но только потом, со временем, понял, что это был, как тут, у северного народа верили, дух моря, который его благословил.

И вот он снова в ледяном, но уже не море, а Южном океане, но только теперь не чувствует холода и нет страха перед неожиданным, ведь его еще тогда, в далеком прошлом, благословил сам Океан!

Очень быстро, казавшиеся поначалу такими далекими, непреодолимыми, двадцать с небольшим миль, быстро закончились, и он, обвыкшись с костюмом, пожалел о том, что расстояние оказалось недостаточным, что бы в полной мере прочувствовать все превосходство новых технологий.

Вышел к шельфу в районе арктической станции Новолазеревская, и там, по пробуренному проходческим подводным щитом тоннелю еще в тридцать девятом, как утверждал Марк, в километровой плите ледника Нивлесена, прошел до гранитной части суши.