Читаем Баудолино полностью

Баудолино

Умберто Эко (р. 1932) – один из крупнейших писателей современной Италии, известен российскому читателю прежде всего как автор романов «Имя Розы» (1980), «Маятник Фуко» (1988) и «Остров накануне» (1995).Четвертый роман Эко «Баудолино», изданный в Италии в ноябре 2000 г., сразу стал важным событием и безусловным лидером мирового книжного рынка.

Умберто Эко

Историческая проза18+
<p>Умберто Эко</p><p>Баудолино</p><p>1. БАУДОЛИНО ПИШЕТ ВПЕРВЫЕ</p>

Ratispone[0] Anno [1] Domini mense decembri mclv kronica Baudolini cognomento de Aulario[2]

io Baudolino di Galiaudo de li Aulari con no, testa ke somilia un Hone[3] alleluja sieno rese Gratis al siniore ke miperdoni[4] habeo facto[5] il rubamentopiu grande de la mia vita do e о preso[6]

в сундуке епископа отто кучу листов что были поди из канцелярии императора и их соскреб почти совсем кроме только слов что не <соскреблись> гт соскребались

кроме слов что не смог соскрести сейчас имею.много пергамента чтоб написать

все что угодно то есть писать мою Хронику но не могу написать латынью

как потом найдут что листы не находятся ох они устроят тут капернаум ох они решат тут лазутчик епископов римских на погибель императора федерика

но может им не надо ничего никому в канцелярии пишут себе что попало что надо и не надо зачем искать пергаме-ны да хотели они ими подтере да видали они их в гробу

ncipit prologus de duabis civitatibus historiae AD MCXLIII conscript

saepe multumque volvendo mecum de rerum temporalium motu ancipitq[7]

это было я не сумел убрать читать не надо найдут мои листы не узнают кто писал ни один в канцелярии не знает язык фраскеты

язык фраскеты на нем никто никогда ничего не писал

увидят листы узнают язык непонятный узнают кто писал это я писал все говорят что люди из фраскеты бол-бочут не по христиански

надо спрятать лучше

язва в душу нудно писать ноют пальцы

это говорил мой родитель Галъяудо парню такая фортуна от богоматери Роборетской не иначе еще мальцом заслышит от кого V или X слов любую молвь запоминает повторяет и как говорят в Тердоне Торшоне и как говорят в Гави и даже как говорят в Медаолануме Милане а там <сам черт ногу> вообще не поймешь чего

вообще когда я встретил немчуру вообще когда я встретил первых немцев они <облежали обложили> сидели осадой у <Терд> Тортоны все <груженые> пьяные в забубённые говорили rausz и min got и я через пол дня говорил raus и Maingot так точно

и они говорили Kind поищи ка нам хорошую Frouwe будем с нe й fiki -fuki

я спросил что это Frouwe они в ответ domina dauna donna femina ну ферштейн и делали руками такие большие Tette а у них в лагерях с феминами просто schwach

все тортонские Frouwe сидят внутри а они снаружи и когда будет город ихний то аллее гут зер гут но покамест schlecht ни одной изловить негде добавляли такие анафемы что даже у меня мурашки по спине

вы дермовые швабы говорил я

так я и привел Frouwe дожидайтесь обходитесь в свои кулаки

мамма миа могли вообще убить

Перейти на страницу:

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза