Батый заплатит кровью!

Сулирад умер, оставленный на ночь привязанным к дощатому щиту. Его нагое затвердевшее на морозе тело Батыевы слуги оттащили к мусорной куче, куда были брошены тела ещё нескольких русских невольников, убитых татарами за неповиновение. Анна Глебовна не смогла удержаться от слёз, увидев труп Сулирада со связанными за спиной руками и бессильно подогнутыми ногами. Её саму ожидала такая же участь, которой она сумела избежать благодаря половчанке Сарыгуль и Батыеву сыну.

После стояния в голом виде на холоде Анна Глебовна занемогла. Когда татарская орда двинулась по льду реки Тверды на север, Анна Глебовна лежала на мягких овчинах в крытом возке, поставленном на полозья. Вместе с ней в этом же возке ехала и Славомира. Возок влекли по занесённому снегом льду три рослые лошади, которыми управляла Сарыгуль, сидя на облучке.

Сознание Анны Глебовны постоянно мутилось, она то бредила, то проваливалась в неровный беспокойный сон. Лицо её горело огнём, во всём теле была ломота, от постоянной жажды её уста высохли и потрескались. Славомира поила Анну Глебовну целебным отваром, предварительно прошептав над ним молитву во здравие. Если Анна Глебовна начинала кричать во сне, то Славомира мягко брала её за руку или осторожно прижималась своей прохладной щекой к её горячему лбу.

Анне Глебовне снились кошмары. Во сне в неё вновь и вновь летели стрелы, вонзаясь в деревянную стену, к которой она была привязана за шею. Ударная мощь этих стрел была такова, что они пробивали доски насквозь. Анне Глебовне снилось, что ей удаётся разорвать верёвку на шее и убежать от этого ужасного деревянного щита, утыканного стрелами. Она бежит по сугробам совершенно нагая с развевающимися косами, а за ней гонятся татары, продолжая стрелять из луков. Свистящие стрелы, пролетая над плечами и возле самой головы Анны Глебовны, задевают её своим оперением. Анна Глебовна задыхается от быстрого бега, но мунгалы не отстают от неё. Споткнувшись, Анна Глебовна падает в сугроб и с ужасом видит, что она запнулась о мёртвое тело Сулирада. Рядом в разных позах лежат застывшие обнажённые трупы русичей, мужчин и женщин. Мертвецов так много, что куда бы ни метнулась Анна Глебовна, они повсюду у неё под ногами. Оглянувшись, Анна Глебовна увидела Батыя, который уже почти настиг её. Лицо Батыя перекошено от злобы, на нём видны кровавые царапины от ногтей Анны Глебовны. Кривые зубы Батыя свирепо оскалены, он намерен загрызть Анну Глебовну и тянет к ней свои руки, а полы его длинной меховой шубы развеваются на бегу.

Анна Глебовна закричала от страха и пробудилась. Она была вся в горячем поту, лёжа под одеялом из овечьих шкур, локоны распущенных растрёпанных волос прилипли к её вспотевшему лбу. Увидев над собой красивое озабоченное лицо Славомиры, Анна Глебовна немного успокоилась.

— Где я? — слабым голосом спросила Анна Глебовна, увидев, что она лежит не в возке, а в просторной юрте с высоким закруглённым верхом с отверстием для выхода дыма.

Посреди юрты пылал костёр, вокруг которого сидели несколько женщин в татарских одеждах, занятые разными делами: кто-то месил тесто в широком неглубоком блюде, кто-то резал мясо, кто-то помешивал половником какое-то варево в котле, подвешенном над очагом. Лиц этих женщин Анна Глебовна не могла различить из-за сильной рези в глазах, но она слышала, что они переговариваются на русском языке.

— Ты в Батыевом становище, княгиня, — промолвила Славомира, краем льняного полотенца утирая пот с лица больной. — Татары два дня шли к верховьям реки Тверцы, сжигая по пути все деревни. Возле града Торжка нехристи встали станом, поскольку новоторы отказались покориться Батыге. Мунгалы строят большие камнемёты, собираясь взять Торжок приступом.

«Господи, вот куда уже добрались нехристи! — промелькнуло в голове у Анны Глебовны. — От Торжка недалече Вышний Волочёк, а дальше по реке Мете лежит путь на Новгород. Где же рать Ярослава Всеволодовича? Где же князь Георгий? Неужто Батыга и Новгород огнём выжжет!»

На второй день стояния татар под Торжком от Батыя пришёл слуга, сообщивший Славомире, что пришёл её черёд ублажать на ложе Саин-хана. Славомира в душе была уже готова к этому неизбежному унижению, поэтому она безропотно последовала за бритоголовым слугой, переодевшись в длинное нарядное платье.

Любава, заключив Славомиру в прощальные объятия, шепнула ей ободряющие слова:

— Не вздумай сопротивляться Батыю, милая, — тихо добавила Любава. — Помни, чем это закончилось для Анны Глебовны. — Любава кивком головы указала Славомире на больную княгиню, укрытую овчинами и что-то бормотавшую во сне.

— Как получится, — негромко обронила Славомира, упрямо сдвинув на переносье свои длинные изогнутые брови.

«Ох, упрямая девица! — покачала головой Любава. — Чует моё сердце, неспроста она так спокойна и невозмутима. Не иначе что-то замыслила, пострелица!»