Бастион: война уже началась

Я осторожно глянула в зеркало. В нем пока еще отражалась худая гражданочка тридцати трех лет в затканном сарафане на невидимых бретельках, с опереточной челочкой. Большой прогресс. Разумеется, с годами отражение не хорошело. Угасало, покрывалось трещинами, морщинами, приобретало в видных местах удручающие диспропорции. Однако крупного повода для посыпания головы пеплом пока не наблюдалось. Во всяком случае, отражение соответствовало длительности его существования. Разве что глаза. В них было что-то не от мира сего. Разве на прошлой неделе у меня были вот эти глаза?

Я снова уставилась в окно. Нинка-моделька, ведомая цугом, сгинула за угол. Степан уснул. Бабушки-старушки у крайнего подъезда перемыли косточки президенту и взялись за тему содержания в нашей жизни холестерина, диоксина и терроризма. На лавочку к маньяку, раздирая пачку «Элэма», плюхнулся вечный студент-второгодник Денис Савицкий. Самым непостижимым образом Дениска материализовывался в тех местах, где проводилась рекламная кампания той или иной табачной фирмы (а проводились они сплошь и рядом – вежливые девочки в красных бейсболках интересовались, какой табак предпочитают прохожие, и взамен их недокуренных пачек предлагали абсолютно новые, а иногда и с зажигалкой). Грамотно попадая в заданный квадрат, Дениска участвовал во всех акциях, добросовестно всучивая красным шапочкам «неоконченную» пачку, из которой заблаговременно удалял лишние восемнадцать, а то и девятнадцать сигарет. Впоследствии, поставив свой ханыжный бизнес на поток, он стал собирать по городу пустые пачки и набивать их разным дерьмом. А сгубила Дениску простая человеческая жадность. Что произошло конкретно, история умалчивает. Красные шапочки укоризненно качали головками, их сопроводители методично пинали Дениску ногами, он вырывался и орал: «Человеколюбия вам не хватает, демоны!», а случайно узревшая это непотребство Ниночка от души обхихикалась. А потом прибежала во двор с воплем: «Паниковского бьют!»