Зимой, ранёхонько, близ жи́ла,Лиса у проруби пила в большой мороз.Меж тем, оплошность ли, судьба ль (не в этом сила), Но – кончик хвостика Лисица замочила, И ко льду он примёрз. Беда не велика, легко б её поправить: Рвануться только посильнейИ волосков хотя десятка два оставить, Но до людей Домой убраться поскорей.Да как испортить хвост? А хвост такой пушистый, Раскидистый и золотистый!Нет, лучше подождать – ведь спит ещё народ;А между тем, авось, и оттепель придёт, Так хвост от проруби оттает.Вот ждёт-пождёт, а хвост лишь боле примерзает. Глядит – и день светает,Народ шеве́лится, и слышны голоса. Тут бедная моя Лиса Туда-сюда метаться;Но уж от проруби не может оторваться.По счастью, Волк бежит. – «Друг милый! кум! отец!»Кричит Лиса: «спаси! Пришёл совсем конец!» Вот кум остановился – И в спа́сенье Лисы вступился. Приём его был очень прост: Он на́чисто отгрыз ей хвост. Тут, без хвоста, домой моя пустилась дура. Уж рада, что на ней цела осталась шкура.Мне кажется, что смысл не тёмен басни сей. Щепотки волосков Лиса не пожалей – Остался б хвост у ней.
Волки и Овцы
Овечкам от Волков совсем житья не стало, И до того, что, наконец,Правительство зверей благие меры взяло Вступиться в спа́сенье Овец, — И учреждён Совет на сей конец.Большая часть в нём, правда, были Волки;Но не о всех Волках ведь злые толки. Видали и таких Волков, и многократ; Примеры эти не забыты, — Которые ходили близко стад Смирнёхонько – когда бывали сыты.Так почему ж Волкам в Совете и не быть? Хоть надобно Овец оборонить, Но и Волков не вовсе ж притеснить.Вот заседание в глухом лесу открыли; Судили, думали, рядили И, наконец, придумали закон. Вот вам от слова в слово он: «Как скоро Волк у стада забуянит, И обижать он Овцу станет, То Волка тут властна Овца, Не разбираючи лица,Схватить за шиворот и в суд тотчас представить, В соседний лес иль в бор».В законе нечего прибавить, ни убавить. Да только я видал: до этих пор –Хоть говорят: Волкам и не спускают –Что будь Овца ответчик иль истец: А только Волки всё-таки Овец В леса таскают.