Башня Занида (Авт.сборник)

— Черт бы их побрал, — пробормотал он. — Придется вызывать полицию. Кого я видел в музее перед самым закрытием? Маленькую девушку итальянского типа, рыжего профессора… Да, еще этого огромного парня, похожего на футболиста…

Фрэнк Ходиак, вернувшись в комнату, увидел, что его сосед пакует свой нехитрый багаж.

— Куда это ты собрался?

— На рождественские каникулы. Мне разрешили уехать немного раньше. — Хитафея закрыл свой чемоданчик. — Прощай, Фрэнк, приятно было с тобой познакомиться.

— Прощай? Ты уезжаешь прямо сейчас?

— Да.

— И, судя по всему, не собираешься возвращаться.

— Когда-нибудь, возможно. Сахацикхтасеф, как говорим мы на Озирисе.

— Послушай, а что за странный сверток ты только что положил в чемодан…

Но Хитафея уже ушел.

На следующее собрание самый рьяный кандидат в братство не явился. Братья позвонили в общежитие, и Фрэнк Ходиак сообщил им, что Хитафея уехал несколько часов назад.

Другим странным фактом было забинтованное запястье Джона Фитцджеральда. На вопросы братьев он отвечал следующим образом:

— Понятия не имею. Очнулся в своей комнате с порезанной рукой, а где и как порезался — не знаю.

Собрание шло своим чередом, лопатки опускались на задницы кандидатов, но вдруг прозвенел звонок. Вошли двое полицейских — один из студенческого городка, второй из муниципальной полиции.

— Джон Фитцджеральд здесь? — спросил первый.

— Да, — ответил сам Джон. — Вот он я.

— Бери пальто и шляпу, пойдешь с нами.

— Почему?

— Хотим задать тебе несколько вопросов по поводу кражи в музее.

— Я ничего не знаю. Проваливайте и не мешайте нам.

Вероятно, так говорить не следовало, потому что муниципальный полицейский достал из кармана бумагу, испещренную печатями, и сказал:

— Ладно, вот ордер. Ты арестован. Пошли. — Он схватил Джона за руку.

Фитцджеральд вырвался и нанес полицейскому страшный удар в лицо, от которого тот повалился на пол. Остальные братья пришли в такой восторг, что выбросили обоих полицейских из комнаты и спустили их с лестницы дома братства. Потом они вернулись в комнату и продолжили собрание.

Через пять минут к дому подлетели четыре патрульных машины, и в комнату ворвались двенадцать полицейских.

Братья, настроенные столь воинственно всего несколько минут назад, отступили, увидев приклады ружей и дубинки. К Фитцджеральду потянулись руки в синих рукавах. Он успел ударить еще одного полицейского, сбить его с ног, но потом его схватили и прижали к полу. Фитцджеральд и не думал сдаваться, и только удар дубинкой по затылку успокоил его.

Придя в себя в полицейской машине на пути в участок, он спросил:

— В чем дело, черт вас возьми? Говорю же, я ничего никогда не крал из музея!

— Ты украл, — сказал полицейский. — Украл вставные зубы какого-то существа с другой планеты, кажется с Орийли. Люди видели, как ты заходил в музей незадолго до закрытия, к тому же на разбитой витрине полно твоих отпечатков. Парень, на этот раз ты вляпался. Чертовы студенты, думают, что им все позволено…

На следующий день Херберт Ленджил получил письмо.

Дорогой Херб!

Когда ты получишь это письмо, я уже буду лететь на Озирис с зубами нашего величайшего героя Главного Инспектора Фицесакхи. Мне удалось взять билет на корабль, вылетающий к Плутону, где я смогу пересесть на озирианский межзвездный лайнер.

Когда Фитцджеральд предложил мне украсть зубы и тем самым возвратить на родину реликвию, украденную когда-то де Камара, соблазн был слишком велик. Так как сам я вор совсем неопытный, я загипнотизировал Фитцджеральда и заставил его совершить преступление. Таким образом, как говорите вы — земляне, я убил трех птиц одним камнем. Я получил зубы, отомстил Фитцджеральду за все оскорбления, поставил его в затруднительное положение, и, тем самым, очистил тебе дорогу к сердцу мисс Холм.

Пишу тебе это затем, чтобы ты смог спасти его от исключения из университета, так как, по моему мнению, он не заслуживает столь сурового наказания. К тому же, имей в виду, что я загипнотизировал и тебя, заставив быть более решительным.