Башня Занида

Феодальный властитель в изгнании наконец совершил свою покупку, и Ве’кир подошел к Феллону, потирая руки. Феллон потребовал самый лучший вечерний наряд, какой только можно было найти в магазине, и вскоре Гази неторопливо поворачивалась из стороны в сторону, а Ве’кир прикладывал к ее обнаженной фигуре то один, то другой предмет туалета. Феллон выбрал плиссированную юбку из полупрозрачной материи и такую дорогую, что запротестовала даже Гази.

— Брось ты, — сказал он. — Почтенный возраст только раз в жизни бывает, знаешь.

Она одарила его ядовитым взглядом, но юбку приняла. Затем модный портной примерил ей улемду из золотого кружева, украшенную драгоценными камнями. Улемдой называлось что-то среднее между жилеткой и бюстгальтером, и ее назначением было не прикрывать, а украшать. Носили их преимущественно женщины из балхибских высших классов.

Наконец, полностью экипированная, Гази повертелась перед зеркалом, любуясь собой.

— За это, — сказала она Феллону, — я многое простить тебе готова. Но, раз уж ты сегодня, так богат, почему бы тебе не купить что-нибудь себе? Доставит радость мне подобрать тебе наряд.

— О, мне ничего нового не нужно. И у нас не так много времени…

— Нужно, нужно, любовь моя. Этот старый плащ твой надеть и нищему последнему зазорно, так он чинен-перечинен.

— Ну, ладно, — имея в кошельке деньги, Феллон не мог долго противиться соблазнам. — Ве’кир, нет ли у тебя мужского плаща? Ничего такого шикарного — попроще, но чтоб был добротный.

Именно такой плащ, как выяснилось, у Ве’кира был.

— Прекрасно, — сказал Феллон, примеривая обнову. — Подсчитай все и не забудь про мою скидку.

Феллон расплатился, подозвал к’изун, усадил в него Гази и Фредро, влез сам и приказал вознице ехать обратно в Джуру. Гази сказала:

— Ты великодушен и щедр, любовь моя. Но скажи, как удалось тебе получить столь огромнейшую скидку у Ве’кира, который шкуру норовит содрать с несчастных, кои, завлеченные репутацией его, ступить решаются в его берлогу?

Феллон улыбнулся.

— Видишь ли, — сказал он, одновременно переводя на английский для Фредро, — у Ве’кира Исключительного был враг — некто Хулил, который до Чиллиана был главным возмутителем общественного спокойствия в Заниде. Этот Хулил шантажировал Ве’кира. Но однажды этот болван высунулся слишком далеко из окна, выпал и разбился о камни мостовой. Ну, и Ве’кир почему-то считает, что я приложил руку к этому делу, хотя я доказал следователям префекта, что как раз в то время я был у консула Перси Мджипы, а, значит, не мог вытолкнуть беднягу.

Когда они проезжали мимо Сафка, Фредро чуть не вывернул шею и пялил глаза, наивно болтая вслух о том, как ему хотелось бы попасть внутрь. К счастью, Гази знала всего с полдюжины английских слов, да и те такого рода, которые не принято употреблять в приличном обществе.

— Куда мы едем? — спросил Фредро.

— Ко мне домой, чтобы оставить покупки и переодеться в суфкиры.

— Пожалуйста, мы не можем остановиться, чтобы осмотреть Сафк?

— Нет. Мы можем опоздать на омовение.

Феллон озабоченно посмотрел на небо и проверил положение Рок’ира, опасаясь, что они уже опоздали. Он так никогда и не привык обходиться без наручных часов, которые пока не научились делать кришнаиты, хоть они уже и наладили производство примитивных стационарных.

Гази и Фредро интенсивно использовали Феллона в качестве переводчика, потому что познания Гази в земных языках были близки к нулю, а балхибу Фредро еще находился в зачаточном состоянии. В то же время Фредро переполняли вопросы о том, как живут кришнаитские домашние хозяйки, а Гази очень хотелось произвести впечатление на нового знакомого. Она попыталась скрыть смущение, когда они остановились у крохотной кирпичной коробки, которую Феллон называл домом и которая была втиснута между двумя домами побольше. Черепица на крыше кое-где потрескалась и обвалилась, когда осел фундамент. У дома даже не было центрального дворика, что, по балхибским меркам, низводило его на уровень лачуги.

— Скажи ему, — попросила Гази Феллона, — что мы живем лишь временно в таком позорном доме — пока ты не подберешь для нас чего-то подостойней.

Феллон переводить не стал, а провел Фредро внутрь и оставил в гостиной-столовой. Через несколько минут Феллон и его джагайни появились переодетые в суфкиры — огромные, завернутые на манер тог куски полотенечной ткани.

— Идти не далеко, — сказал Феллон. — Тебе понравится, Фредро.

Они пошли по улице Асад на восток, дошли до того места, где она сливалась с улицей Я’фал, идущей с юго-запада, и вышли к Квадрату Кварара. Пока они шли, к ним присоединялись все новые и новые попутчики, и на площадь они пришли уже посреди толпы завернутых в суфкиры купальщиков.