Башня Рассвета (ЛП)

Шен ничего не сказал, хотя Шаол знал, что каждый охранник в этом дворце говорил на множестве языков за пределами халху. Шаол вернулся, прежде чем молча поднялся, его руки напрягались, пытаясь вытащить себя вверх. Но он сделал это, может быть, легче, чем вчера, получив то, что он мог бы поклясться, было ободряющим подмигиванием Шена, прежде чем охранник вернулся на свой пост.

Шаол пристегнул ремни на своей скобе и осмотрел шумный двор и открыл ворота. Стража проверяла каждый фургон, каждый лист бумаги, который подтверждал, что был сделан королевский заказ.

Хорошо. Независимо от того, говорил ли он с каганом лично, по крайней мере, кто-то предупредил охранников, чтобы они были осторожными — может быть, Кашин.

Солнце поднималось выше, поднимая тепло вместе с ним. Ирэн не приходила.

Часы пробили во дворце. Прошел час.

Кобыла казалась безмятежной, нетерпеливой под ним, и он погладил ее густую, потную шею, бормоча.

Прошло еще пятнадцать минут. Шаол изучал ворота, улицу за ее пределами.

Из Торре не вышло ни слова тревоги, но она все еще была, просто ждала здесь…

Он схватил поводья, постукивая по флангу лошади, чтобы пустить ее на прогулку.

Он отметил путь, по которому вчера шла Ирэн. Возможно, он наткнется на нее по дороге сюда.

Антика двигалась вместе с продавцами и людьми, настроенными на завтрашний праздник. И те, кто уже поднимают тосты за Леди Великих глубин, наполняют таверны и принимают пищу в комнатах, выстраивающие улицы, музыканты играли на каждой из них.

Ему потребовалось почти в два раза больше времени, чтобы добраться до украшенных совами ворот Торре, хотя часть этой медлительности была связана с его поиском Ирэн на каждой переполненной улице и переулке. Но он не нашел признаков целителя.

Он и его лошадь вспотели, когда они въехали через ворота Торре, охранники улыбались ему — лица, которые он отмечал на вчерашнем уроке.

Сколько раз он видел такое приветствие в Адарлане? Является ли это обязательным?

Он всегда без колебаний двигался за черными железными воротам в стеклянный дворец, не делая больше, чем отмечая тех, кто был там, и кто не смотрел. Он тренировался с этими людьми, узнавал о семьях и их жизнях.

Его люди. Они были его людьми.

Так что собственная ответная улыбка Шаола была напряженной, и он мог встретить их горящие глаза только мимолетным взглядом, когда вошел во внутренний двор Торре, запах лаванды окружил его.

Но он сделал паузу через несколько шагов, повернул свою кобылу и спросил ближайшего охранника:

— Сегодня у вас останавливалась Ирэн Тауэрс?

Как и во дворце кагана, каждый из охранников Торре свободно владел, по крайней мере, тремя языками: халху, язык северного континента и язык земель на востоке. Посетители со всей Эрилеи, те, кто у ворот Торре, должны были свободно говорить на трех общих языках.

Охранник перед ним покачал головой, пот скользил по его темной коже.

— Еще нет, лорд Вэстфол.

Возможно, было грубо искать ее, когда она, вероятно, слишком занята другими вещами, чтобы немедленно прийти к нему. В конце концов, она упомянула о других пациентах.

Поблагодарив стража, он снова повернул кобылу в сторону Торре и собирался направиться к внутреннему двору слева от него, когда старый голос сказал снизу:

— Лорд Вэстфол. Рада тебя видеть.

Хафиза. Высший целитель стояла в нескольких футах от него, на ее тонкой руке висела корзинка, и два лекаря средних лет окружали ее. Охранники поклонились, и Шаол склонил голову.

— Я искал Ирэн, — сказал он в знак приветствия.

Белые брови Хафизы поднялись.

— Неужели она не пришла к тебе сегодня утром?

Тревога сжала его живот.

— Нет, хотя, возможно, я пропустил ее…

Один из целителей Хафизы шагнул вперед и пробормотал Высшему Целителю:

— Она в постели, моя леди.

Хафиза подняла брови на женщину.

— До сих пор?

Кивок.

— Она вернулась вчера как выжатый лимон. Эретина проверила ее час назад — она спала.

Губы Хафизы сжались, хотя у Шаола было ощущение, что он знает, что она собирается сказать. Он чувствовал себя достаточно виноватым, прежде чем она заговорила.

— Наши силы могут делать великие дела, лорд Вестфол, но они также требуют больших затрат. Ирэн была… — Она подбирала слова, либо не используя свой родной язык, либо чтобы избавить его от дальнейшей вины. — Она спала в карете, когда приехала прошлой ночью. Ее нужно было отвезти в ее комнату.

Он съежился.

Хафиза похлопал его по ботинку, и он мог поклясться, что почувствовал это ногами.

— Это не важно, милорд. День сна, и завтра она вернется во дворец.

— Если завтра будет праздник, — сказал он, — у нее может быть выходной.

Хафиза усмехнулась.

— Вы не очень хорошо знаете Ирэн, если считаете, что она считает эти праздники выходными днями. — Она указала на него. — Хотя, если вы хотите взять выходной, вы должны обязательно сказать ей, потому что она, вероятно, будет стучаться в вашу дверь на восходе солнца.

Шаол улыбнулся, даже глядя на башню, нависшую над головой.

— Это восстановительный сон, — сказала Хафиза. — Совершенно естественно. Не позволяй тебе обременять тебя.