Башня рассвета

Поездка в Аксарский оазис не прошла для Шаола даром, но, к счастью, он не утратил способности ходить. Тщательный осмотр, произведенный Ирианой, это подтвердил. Она заставила Шаола проделать упражнения для растяжки ножных и спинных мышц, после чего принялась их массировать.

Шаол отчетливо чувствовал: Ириана играет с ним, хотя внешне это выглядело обычными действиями целительницы, равнодушной к личности пациента.

Набравшись смелости, Ириана даже позвала слугу и попросила кувшин с водой.

Шатер вполне отвечал запросам принцессы Дувы. Посередине, на возвышении, стояла большая кровать. Пол был устлан красивыми коврами. Повсюду виднелись мягкие подушки для сидения. Занавеска отгораживала уголок с умывальней и отхожим местом. Куда ни глянь – везде блестело золото.

Возможно, слуги привезли все это не далее как вчера. А может, кочевые племена, обретавшиеся в здешних местах, трепетали перед хаганатом и не осмеливались даже подходить к оазису. Или же хаган заботился об их благосостоянии, и у них не возникало и мысли о воровстве.

Когда Шаол с Ирианой вышли из шатра, дабы заняться поисками, все плескались в пруду. Еще в шатре они шепотом обменялись впечатлениями. Среди увиденного ничто не привлекало внимания. Едва ли пещера или развалины могут находиться вблизи пруда, где сейчас резвились дети хагана и их друзья. Все они наслаждались купанием и держались совершенно свободно. В Адарлане о такой свободе можно было только мечтать. Шаол не страдал наивностью. Он понимал: даже здесь, в прохладной воде, плетутся интриги и вынашиваются замыслы. Но ему не приходилось слышать об адарланской знати, наслаждающейся купаниями.

В бескорыстное желание Хасары подарить Ириане праздник он не верил. Все было затеяно с какой-то целью. Настораживало уже то, что принцесса собрала здесь людей, которых Ириана почти не знала.

Ириана остановилась на краю полянки, поглядывая на Шаола из-под опущенных ресниц. Такой взгляд назвали бы робким или застенчивым. Возможно, ей не хотелось раздеваться и оставаться в такой же сорочке, как у Рении. Не хотела, чтобы купающиеся забыли, кто она. А ведь для целительницы было привычно видеть полуголые и совсем голые тела своих пациентов.

– Что-то я не настроена купаться, – призналась Ириана под смех и плеск, долетавшие из пруда. – Может, прогуляемся?

Тон ее был вполне учтивым, а вопрос звучал невинно. Подбородок Ирианы показывал в сторону густых зарослей слева. Она не причисляла себя к придворным, но лгать умела не хуже придворных дам. Наверное, для целительницы это умение отнюдь не лишнее.

– С удовольствием, – ответил Шаол, протягивая ей руку.

Ириана вновь остановилась и, обернувшись, взглянула на пруд. Сейчас она была олицетворением скромности. Гости с любопытством ждали, в том числе и Кашан.

Пусть сама решает, когда и как объяснить принцу (причем снова), что ее не влекут близкие отношения с ним. И все же Шаол ощущал легкие угрызения совести, когда Ириана взяла его под руку и повела в сумрак зарослей.

Кашан – хороший человек. Вряд ли он кривил душой, говоря о желании пойти на войну. Шаолу не хотелось настраивать принца против себя, выставляя напоказ свои отношения с Ирианой. Он покосился на нее. Его трость утопала в мягкой земле, поддевая корни. Ириана слегка улыбнулась в ответ. Ее щеки по-прежнему оставались красными от жгучего солнца.

Настроит это принца против него или нет – Шаолу вдруг стало все равно.

К журчанию ручья, питавшего оазис, примешивался шелест пальм над головой. Мелкое зверье и насекомые, потревоженные людьми, разбегались и разлетались. Шаол с Ирианой не знали, куда идти, и брели наугад.

– В Аньеле вся долина возле Серебряного озера была усеяна горячими источниками, – сказал Шаол. – Они вытекали из недр земли, поэтому вода в них никогда не остывала. Когда я рос, после дневных упражнений мы любили в них греться. Смывали пот, давали отдых мышцам.

Шаола потянуло рассказать о себе. Памятуя это, Ириана осторожно спросила:

– Не эти ли упражнения вдохновили тебя на службу в королевской гвардии?

– Отчасти, – признался Шаол. – Просто у меня это хорошо получалось. И сражение на мечах, и рукопашный бой, и стрельба из лука. Вообще все. Меня ведь обучали как наследника местного правителя. Жители Аньеля и окрестных селений… словом, это была жизнь на границе, где в любой момент можно ожидать набега дикарей с Белоклычьих гор. Но настоящее обучение началось уже в Рафтхоле, когда я поступил в королевскую гвардию.

Ириана замедлила шаг. Шаолу требовалось преодолеть хитросплетения корней. Пока они не миновали этот участок, он думал только о том, куда поставить ногу и упереть трость.

– Наверное, твои упрямство и упорство сделали из тебя хорошего ученика.

Шаол усмехнулся, слегка толкнув ее локтем:

– Конечно. Я первым появлялся на учебном плацу и последним уходил. Но не думай, что меня гладили по голове за усердие. Мне ежедневно доставалось.