Башня над пропастью (Сказания трех миров - 2)

Погода все еще была плохая: дождь, ветер, мокрый снег, и вначале они медленно продвигались. Однако, когда ветер переменился на западный, небо прояснилось и стало теплее, они оставили преследователей далеко позади. Впрочем, вероятно, никакой погони больше и не было.

В тот день они устроили совещание: возвратиться ли в горы, чтобы там укрыться, или двигаться на восток, через море, к Лауралину. Тензор ничего не говорил, но похоже было, что у него есть какой-то план. Так и не придя ни к какому решению, аркимы продолжили идти в прежнем направлении.

Они двигались на север, и Лиан бежал и бежал вместе с ними, а в конце дня валился на ложе из папоротников или веток и спал как убитый, слишком вымотанный, чтобы видеть сны. Лишь один раз его кошмар повторился. Это было в ночь накануне того, как они добрались до Сифты - рыбачьего городка на северо-восточном побережье Мельдорина. Куда им было идти дальше? Оставалось лишь продолжить путешествие по морю.

Они спустились на берег и, за неимением лучшего места для лагеря, устроились под выступом низкой скалы. С моря дул влажный ветер, хотя не было по-настоящему холодно - во всяком случае для того, кто пешком шел в Шазмак зимой.

Из сухих веточек сплели ширму и поместили ее перед костром, чтобы скрыть пламя. Лиан неподвижно сидел в нише, а аркимы готовили еду и разбивали лагерь. Малиена в последний раз осмотрела его рану, так как она зажила.

- Она еще беспокоит тебя? - спросила женщина, сидя перед ним на корточках.

- Немного, когда я потянусь или сделаю резкое движение. Или после долгого дня.

- И это все? Тогда ты совсем вылечился. Мои старые кости также беспокоят меня каждый день.

- Старые? Я думал, что вы, аркимы, живете практически вечно. Как, например, Тензор.

- Некоторые - да, если несчастный случай или болезнь не оборвет их жизнь, - ответила Малиена.

- Как это получается? - поинтересовался Лиан.

- Не знаю. Просто мы живем долго, вот и все.

- Как и кароны, и феллемы, - продолжал Лиан, - и такие мастера Тайного Искусства, как Мендарк и Иггур, которые научились продлевать жизнь и нам, сантенарцам.

- Да, это так. Но срок жизни в моем роду не такой длинный, и я уже прожила больше половины. Но это меня не огорчает.

- Так сколько же тебе лет?

Малиена пристально посмотрела ему в глаза, и от ее взгляда Лиан смутился и отвернулся.

- И у моего, и у твоего народа об этом не принято спрашивать, даже такому любопытному летописцу.

- Прости, - сказал Лиан, чувствуя, что краска залила его лицо.

- Но я тебе отвечу. Я прожила более двух сроков средней продолжительности жизни сантенарцев и, если захочу и судьба позволит, проживу еще столько же. Этого достаточно.

- У тебя есть дети? - Она взглянула на луну.

- Пока что только один. Сомневаюсь, чтобы у меня хватило мужества завести еще одного. Ах, мой сын!

- Что с ним случилось?

- Мне бы следовало спросить об этом тебя. Ты видел, как он умер.

- Раэль? - Лиан чувствовал, что покрылся гусиной кожей.

- Раэль, - эхом отозвалась Малиена.

- Он п-помогал нам сбежать из Ш-шазмака. - Лиан прилагал большие усилия, чтобы не заикаться. - Он задержался, выводя из строя руль второй лодки, чтобы нас не смогли преследовать. Затем, когда он попытался взобраться на борт, его утащило под воду: течение было слишком сильным.

- Раэль был хорошим пловцом, - сказала она. - Может быть, таким образом он решил для себя неразрешимую дилемму.

- Мне помнится... как раз перед нашим побегом. Он был такой печальный. "Увы! - сказал он Каране. - У тебя есть твой дом и другая жизнь. Мне же некуда возвращаться". Карана так его любила.

- Они очень дружили.

- Раэль был самым благородным из всех, кого я знал, - с волнением произнес Лиан.

- Ах! Это такое горе! Я не могу говорить с тобой об этом. Пойдем со мной.

Он шел за ней по камням к морю. Малиена стояла на холодном ветру у кромки воды, и волны так шумели, что их разговор невозможно было подслушать.

- Расскажи мне о своем сне, - попросила Малиена. - Он тебе не снился больше?

- Лишь раз. Это был очень короткий сон: Раэль в своей комнате в Шазмаке. Он играл для меня там однажды. Но во сне он пел печальную песню кому-то, кого я не видел. Потом все изменилось, и зазвучало ужасное предупреждение. Я увидел там тебя и...

- Это мой сон! - воскликнула Малиена, закрывая лицо руками.

- Твой сон?

Руки Малиены опустились. Она отдалилась от него, замолчала, и Лиан подумал, что коснулся запретной темы. Затем она, очевидно, решила, что требуется объяснение.

- Я едва ли могу говорить об этом с чужаком, - прошептала она. - Это одна из самых интимных вещей. - Она взглянула на него, и Лиан увидел, что ее глаза увлажнились. - Порой мы, аркимы, если были очень близки, можем еще некоторое время общаться с тем, кто умер. Но как мог увидеть этот сон ты?

- Он играл тебе, - сказал Лиан. - Предостережение. Ты была совершенно неподвижна. Кажется, ты плакала. Это все. Так было оба раза.

Она вздрогнула, и лицо ее застыло.

- Общие сны! Погибель! Погибель!