Башня над пропастью

Зеркало! Это было прошлым, давней историей. То была совершенно другая Карана. Что заставило ее так долго носить с собой это Зеркало? Она понятия не имела.

Карана долго сидела в своем укрытии, медленно согреваясь, и даже немного вздремнула. Когда проснулась, косой луч подсказал ей, что время близится к обеду. Шанда не было почти целый день — дольше, чем он обещал. Наверно, с ним что-то случилось.

Карана слезла с насеста и огляделась. Смотреть было особенно не на что. Она набрала в горшок воды, капавшей с балки, и попила. Вода была хорошая, хотя и отдавала чуть-чуть смолой.

А что если Шанд не вернется? У нее нет ни денег, ни еды, ни одежды. В руках у Иггура весь город. Она ничего не знала о портовом народе, но боялась его. Что они с ней сделают, если найдут?

Она ощутила смутную тревогу, слабое предчувствие опасности. Когда-то она не обратила бы на это внимания, но сейчас задумалась: уж не изменили ли ей ее способности чувствительницы? После ужасных приключений по пути из Шазмака в Нарн Карана заглушила свой дар, подавив память, и с тех пор не могла его восстановить.

В эту минуту перед ней материализовалась фигура. Она была высокая и тощая, всю одежду составляла серовато-коричневая ткань, обмотанная вокруг талии и завязанная узлом на плече. На голове было нечто вроде мешка, из-под которого виднелся лишь большой узкий нос и жидкая косичка на подбородке. Длинная рука протянулась к Каране и дернула за одеяло. Карана судорожно вцепилась в одеяло, прикрывавшее ее наготу.

Фигура издала низкий звук и снова потянулась к Каране, на этот раз схватив ее за руку. Как ни странно, от жестких пальцев исходило тепло. Карану легко стащили с насеста. Сопротивляться было бесполезно.

13 Бочонок с медузами

Карана не знала, куда ее ведут, хотя, скорее всего, они двигались к морю: под платформой заплескались волны. Наконец ее доставили в какую-то большую комнату — вероятно, зал заседаний. Свет ламп на минуту ослепил ее, хотя они и не были яркими.

В зале стоял запах рыбьего жира — свежего и прогорклого, горящего и сожженного. Тут было полно людей, похожих на того, который привел ее сюда, — высокие, с длинными руками и ногами, огромными ступнями и с кожей зернистой, как песок. Все пылко рассуждали о войне и падении Мендарка. Должно быть, это и есть хлюны, к которым отправился Шанд. Они собрались на большом помосте из кованого железа, занимавшем четверть комнаты.

Завернутые в свои тоги, мужчины и женщины были похожи друг на друга. Мужчин можно было отличить лишь по более широким плечам и по бородкам, скрученным в крысиный хвост. По-видимому, длина этого «хвоста» была пропорциональна статусу человека. У женщин волосы были заплетены в длинную косу, и их статус определялся количеством дополнительных косичек.

В центре помоста на резных стульях из красного кедра сидели двое старейшин, мужчина и женщина, и оба были обнажены до пояса. Они были более упитанными, чем остальные, хотя и не толстыми. Коса женщины была перекинута через плечо, и сто косичек веером лежало у нее на груди, длина бороды у мужчины доходила до пупа.

Человек, захвативший Карану, подвел ее к помосту и остановился, все еще не выпуская ее руки. Ожидание было тягостным.

В комнату вбежал хлюн-гонец в развевающейся одежде и, едва успев затормозить на влажном полу, вскочил на помост. Гонец разразился пламенной речью, в которой Карана несколько раз уловила имя Мендарка.

Оба старейшины поднялись с кедровых стульев, лица их посерьезнели. Теперь вокруг них собрались все хлюны, и в хоре голосов Карана не могла вообще ничего разобрать. Наконец гонца отпустили, снабдив инструкциями, старейшины снова уселись, мужчина кивнул женщине, и та махнула рукой в сторону Караны.

Карану подвели к старейшинам, но тут опять появился гонец.

Хлюны говорили на том же языке, что и весь Мельдорин, но так быстро и с таким странным акцентом, что их было трудно понять. Однако Карана все же сумела разобрать, что Туркад пал и что хлюны опасаются, как бы Иггур не поджег портовый город, чтобы выкурить своих врагов, которые могут там скрываться.

Это было для хлюнов самое страшное. Они давно жили на многоуровневых причалах старого Туркада, и сотрудничество с соседним Туркадом устраивало и их, и Туркад. Однако никогда прежде город не захватывали, и теперь хлюны не знали, чего ожидать.

Карана между тем осматривала комнату. Потолок поддерживали огромные балки из «железного дерева» — очень твердой и прочной породы дерева. Оно было так отполировано, что при свете ламп казалось бесценным черным деревом. Потолок и стены были обшиты панелями из красно-коричневого кедра — до отметки прилива. Ниже панели были из бледно-коричневой древесины, густо покрытой лаком, предохраняющим ее от гниения.