Башня Ласточки

— Tor Zireael была башней магической. Не всем дано было ее видеть. А телепорты вообще всегда невидимы.

— Верно, — согласилась она и задумалась. — Тот, что на Танедде, виден не был. Он неожиданно открылся на голой стене… Впрочем, случилось это точно как по заказу, потому что чаровник, который за мной гнался, уже был близко… Я его уже слышала. И тут-то появился портал.

— Уверен, — тихо сказал Высогота, — что, если ты попадешь к Tor Zireael, тамошний телепорт тоже тебе откроется. Даже в руинах, среди голых камней. Убежден, что тебе удалось бы его активировать. А он, несомненно, послушался бы твоего приказа. Потому что, я думаю, Цири, ты — Избранная.

***

— Твои волосы, Трисс, как огонь при пламени свечей. Твои глаза — как ляпис-лазурь. Губы твои — как кораллы…

— Прекрати, Крах. Ты что, упился? Налей мне еще вина. И рассказывай.

— Это о чем же?

— Не прикидывайся дурнем. О том, как Йеннифэр решила плыть на Бездну Седны.

***

— Как идут дела, Йеннифэр? Расскажи.

— Нет, сначала ты ответь мне: кто такие те две женщины, которых я постоянно встречаю, когда иду к тебе? И которые смотрят на меня так, как обычно смотрят на наваленное на ковре кошачье дерьмо? Кто они такие?

— Тебя интересует формально-юридический или фактический аспект?

— Второй.

— В таком случае — это мои жены.

— Понимаю. Тогда при случае разъясни им, что то, что было между нами, быльем поросло. И к тому же давно.

— Уже пояснял. Но бабы есть бабы. Давай не будем об этом. Рассказывай, Йеннифэр. Меня интересует, как идет твоя работа.

— Увы. — Чародейка закусила губу. — Еле-еле. А время бежит.

— Бежит, — кивнул ярл. — И постоянно приносит новые неожиданности. Я получил известия с континента, они должны тебя заинтересовать. Источник — в корпусе Виссегерда. Надеюсь, ты знаешь, кто такой Виссегерд?

— Генерал из Цинтры?

— Маршал. Командует корпусом цинтрийских эмигрантов и волонтеров, входящим в состав темерской армии. Там служит довольно много добровольцев с островов, поэтому сведения я получаю из первых рук.

— И что же ты получил?

— Ты попала к нам, на Скеллиге, девятнадцатого августа, через два дня после полнолуния. В тот же день, девятнадцатого, значит, корпус Виссегерда во время боя у Ины захватил группу беженцев, среди которых оказались Геральт и его знакомый трубадур.

— Лютик?

— Именно. Виссегерд обвинил обоих в шпионаже, арестовал и, кажется, намеревался казнить, но они сбежали и навели на Виссегерда нильфгаардцев, с которыми якобы были в сговоре.

— Брехня.

— По-моему, тоже. Но что-то мнится мне, что ведьмак, вопреки тому, что об этом думаешь ты, реализует какой-то хитрый план. Чтобы спасти Цири, он вкручивается в милость к Нильфгаарду…

— Цири нет в Нильфгаарде. А Геральт не реализует никакого плана. Планирование — не самая сильная сторона его натуры. Кончим с этим. Важно, что у нас сегодня двадцать шестое августа, а я по-прежнему знаю слишком мало. Слишком мало, чтобы начать действовать… Разве что…

Она умолкла, уставившись в окно и поигрывая пришпиленной к черной бархотке обсидиановой звездой.

— Что «разве»? — не выдержал Крах ан Крайт.

— Вместо того чтобы посмеиваться над Геральтом, использовать его методы.

— Не понимаю.

— Похоже, готовность к самопожертвованию может принести проценты, дать хорошие результаты… Хотя бы в виде благосклонности богини, которая любит и ценит жертвующих собою и страдающих во имя правого дела.

— Все еще не понимаю, — нахмурился ярл. — Но то, что ты говоришь, мне не нравится.

— Знаю. Мне тоже. Однако я и без того зашла слишком далеко… Волк мог услышать блеяние козленка…

***

— Этого я и опасалась, — шепнула Трисс. — Именно этого…

— Следовательно, я тогда верно понял. — Желваки на скулах Краха ан Крайта заходили сильнее. — Йеннифэр знала, что либо кто-то подслушивает разговоры, которые она вела при помощи своей изумительной машины, либо же кто-то из собеседников подло предал ее…

— Либо и то, и другое.

— Она знала, — скрежетнул зубами Крах. — И продолжала делать свое. Потому что это должно было сыграть роль приманки? Она сама должна была стать приманкой? Чтобы спровоцировать врагов? Она прикидывалась, будто знает больше, чем знала в действительности. И поплыла на Седнину Бездну…

— Бросив вызов. Провоцируя. Она страшно рисковала, Крах.

— Знаю. Она не хотела подвергать риску никого из нас. Кроме добровольцев. Поэтому просила дать ей два драккара.

***

— Ты просила два драккара. Они готовы. «Алкиона» и «Тамара». Разумеется, с экипажами. «Алкионой» будет командовать Гутлаф, сын Свена, он просил оказать ему такую честь, ты пришлась ему по душе, Йеннифэр. «Тамарой» командует Аса Тъязи, капитан, которому я доверяю абсолютно. Да, чуть не забыл. В экипаже «Тамары» будет мой сын, Яльмар Кривоустый.

— Твой сын? Сколько же ему лет?

— Девятнадцать!

— Рановато ты начинал!

— Чья бы корова мычала, а твоя б… Яльмар просил включить его в команду из личных соображений. Я не мог отказать.

— Личных?

— Ты что, действительно не знаешь этой истории?

— Нет. Расскажи.

Крах ан Крайт опрокинул рог, улыбнулся своим воспоминаниям.