Башня Крови

С гибкостью пальцев и впрямь были большие проблемы, если этот горячий, вонючий, а сегодня ещё и грязный отвар, в котором, похоже, погрели руки до меня все остальные ученики Академии, действительно помогает пальцам сгибаться лучше, то я просто не могу им пренебрегать. Не тогда, когда на весах лежит так много.

За эти два дня я всё же сумел привести нашу башню в порядок. Мы вынесли мусор, забили и законопатили тряпками окно, сколотили из досок лежаки на втором этаже. Мне оставалось только следить, чтобы троица моих подчинённых не сумела подговорить остальных напасть всей толпой. Но за ними приглядывают тени Ариоса, не думаю, что с этим возникнет проблема.

Проблемы у нас пока с другим. У одних мелкие, у других огромные.

Просушивая руки, я заметил того, кто даже не двинулся к вёдрам с отваром, шагнул в ту сторону и остановился у безучастно уставившегося на стену парня.

Арнум. Калека, как назвал его учитель Закий.

Тень Молак тут же оказался рядом:

— Господин, вы всё же хотите попробовать?

Я молча присел возле Арнума, спросил:

— Не действует?

Он медленно помотал головой. В лекарской Академии ему выдали мазь, наказали трижды в день мазать руку и молиться Хранителям. Но палец и не думал сгибаться.

В первый вечер, когда он только вернулся из лекарской и было полно желающих глянуть, что там и как с его пальцами, Молак поделился со мной опытом о том, как можно вылечить такую рану.

Сейчас я ухватил Арнума за руку, заставляя разогнуть ладонь. Покалеченный палец так и остался согнутым крючком, не сумев разогнуться полностью, да и шрам на этом пальце был отчётливо виден даже при тусклом вечернем свете нашей башни. Во всяком случае мне.

Я негромко принялся рассказывать то, что услышал от Молака:

— Тело человека в основе ничем не отличается от тел животных. Те же кости, мышцы, потроха и те же сухожилия. Порезав руку, ты перерезал одно из сухожилий. Если тебе повезло, то оно натянулось и ушло недалеко.

Арнум с подозрением уточнил:

— К чему ты мне это рассказываешь?

— К тому, что твоё время истекает и тебе нужно что-то с этим делать. Гляди, — я крепко стиснул его ладонь, медленно провёл ногтем указывая. — Можно разрезать плоть, обнажая сухожилия, отыскать оба конца, вложить в рану мазь с исарами и молиться Хранителям. Если повезёт, то мази хватит на то, чтобы прирастить сухожилие обратно и палец начнёт сгибаться лучше.

Арнум стиснул зубы, вглядываясь в тонкую красную полоску, оставшуюся там, где я обозначил разрез, затем, не поднимая глаз, спросил:

— А ты у нас не только сын Великого заклинателя, гаэкуджа армии короля, но ещё и лекарь?

Я встал, спокойно ответил:

— Нет. Я лишь тот, кто предложил тебе выход.

— Выход? — Арнум наконец поднял взгляд, впился им в меня. — Какой выход? Распороть руку ещё раз? Сделать только хуже?

Я повторил:

— Я предложил тебе выход, шанс, а воспользуешься ты им или нет, только твоё дело. Если надумаешь, то знай, что мазь с исарами у меня есть. С тебя достаточно острый нож.

Я ушёл не оборачиваясь и мне даже не нужно было теней, чтобы знать — Арнум не спускает с меня глаз, буравя спину.

Но он так и не подошёл ко мне. Ни в этот день, ни в один из оставшихся до экзамена.

Его дело. У меня и без того хватало забот. Напрягая горло, громко, чтобы даже те, кто залез на самый верх башни, не могли заявить, будто не слышали, объявил:

— Строимся для тренировки!

Толстяк Ласир, который сегодня едва не рухнул с брёвен, которые изображали в нашей башне лестницу, привычно пробурчал, думая, что я его не слышу:

— Достал своим ором. Закий приказал нам делать всего двести повторений, а у нас выходит втрое больше. То ему грязно, то мы спим долго, то ещё какая придирка. Лучше бы собой занялся, морда небритая.

Я невольно провёл пальцами по щеке. К вечеру уже отросла. И мой жест тут же заметили.

— Рот закрой, Ласир. Он нас слышит.

— Да быть того не может, — процедил тот, прикрывая рот ладонью, но заткнулся.

Я же скользнул взглядом по выстроившимся. Тень Ариос доложил:

— Все, господин. Наверху пусто.

— Начнём, — я поднял руки. — Первое упражнение.

Ласир лишь делал вид, что тренируется. Я дважды поправил его, когда он ошибся, но он лишь сделал вид, что переставил пальцы, слушая моего совета. Хмыкнув, я перестал тратить на него время.

Вечером же следующего дня я не поверил своим ушам, когда тень Ариос коротко сообщил:

— Господин, на третьем этаже пьют вино.

— Что?

Смарт, лежак которого был через один от моего, обернулся и переспросил:

— Чего ты сказал?

Я махнул рукой:

— Мысли вслух.

Привстав, оглядел нашу казарму. Удивительно, но Ласир здесь, как и Хар, самый наглый из троицы моих старших. Кто же у нас такой смелый и глупый? И откуда он достал вино.

К сожалению, тень Ариос не догадался сообщить ещё и имён, а повторять ошибку и говорить с ним, я не стал. Сам сейчас увижу.

Два удара сердца и я уже бесшумно шагаю по вмурованным в кладку брёвнам, поднимаясь вдоль стены башни на третий этаж, узкий, пыльный. Выше только лаз на зубцы башни, где давно нужно было бы начать ремонт.

И кто у нас здесь?