Башня из пепла

Вскоре развалины города остались далеко внизу. Серая Элис неслась в небесах, опьяненная полетом. Ее глаза, зоркости которых позавидовал бы любой человек, видели далеко вперед, проникали в тайны теней, замечали умирающих и полумертвых существ, что обитали на просторах Потерянных земель. На севере танцевали полосы света, в тысячи раз более яркие, чем раньше — ведь тогда она обладала жалкими глазами маленького существа по имени Серая Элис. Она хотела лететь к ним, мчаться все дальше и дальше на север, чтобы парить среди этого роскошного пиршества красок, рассекая их потоки острыми когтями.

Ее когти, длинные и изогнутые, острые, точно бритва, пришли в движение, словно бросая вызов всему миру, бледное мерцание лунного света растекалось по серебру. И тогда она вспомнила, описала огромную дугу и неохотно полетела прочь от манящих потоков света.

Она увидела волка далеко внизу — бледная белая тень, убегающая прочь от фургона, от огня, пыталась найти спасение в каком-нибудь темном месте. Но в Потерянных землях нет надежного убежища. Зверь был сильным и неутомимым, и его длинные мощные ноги несли его вперед уверенными легкими скачками, такой бег позволяет быстро преодолевать большие расстояния. Но она была быстрее. В конце концов, Бойс стал волком, а она могла соперничать с ветром.

Она спускалась вниз в мертвой тишине, вытянув вперед острые когти, подобно клинку, разрезая ветер. Должно быть, волк заметил тень, летящую вслед за ним, поскольку резко прибавил скорость, подгоняемый страхом. Тщетно. Он мчался изо всех сил, когда серебристая птица пронеслась над ним и нанесла удар когтями, что рассекли его мех и плоть, как десять блестящих серебряных кинжалов, и зверь споткнулся, зашатался и рухнул на землю.

Она забила крыльями и сделала круг, готовясь к новой атаке, но волк сумел подняться на ноги. Глаза зверя стали еще ярче, теперь в них горел лихорадочный огонь страха. Он закинул голову вверх и протяжно и отчаянно завыл, моля о пощаде.

Но птица не знала пощады. Она вновь устремилась вниз: когти покрыты кровью, клюв широко раскрыт. Волк ждал и с рычанием подпрыгнул, чтобы встретить ее атаку мощными зубами. Но враг был слишком силен для него.

Она легко уклонилась от его челюстей и вновь нанесла удар, рассекая его окровавленную шкуру, оставив пять новых глубоких ран, быстро наполнившихся кровью.

Во время третьей атаки волк уже был слишком слаб, чтобы бежать или хотя бы приподняться для последней схватки. Он наблюдал за ее стремительным спуском, и его мохнатое тело затрепетало перед ударом ее клюва.

Наконец затуманенные болью глаза открылись, мужчина застонал и слабо пошевелился. Наступил день, он вновь находился в лагере и лежал подле костра. Серая Элис подошла к нему и, опустившись на колени, приподняла его голову. У его губ оказалась чашка с вином. Бойс взглянул на женщину, и она увидела в его глазах удивление: он не понимал, почему остался в живых.

— Ты знала! Ты знала… кто я.

— Да, — ответила Серая Элис.

Она вновь стала собой — хрупкая маленькая, лишенная возраста женщина с большими серыми глазами, одетая в выцветшее платье. Плащ с перьями исчез, серебряные когти больше не украшали ее пальцев.

Бойс попытался сесть, поморщился от боли и вновь откинулся на одеяло, постеленное ею.

— Я думал… думал, что уже мертв, — сказал он.

— Ты был очень к этому близок, — заверила его Серая Элис.

— Серебро… Серебро так режет и жжет.

— Да.

— Но ты спасла меня, — недоуменно пробормотал он.

— Я вернулась в свой обычный облик, принесла тебя в лагерь и выходила.

Мужчина улыбнулся, хотя то был лишь бледный след от его прежней улыбки.

— Ты изменяешься по собственному желанию, — поражен-но прошептал он, — О, Серая Элис, это дар, за который я бы охотно убил!

Женщина ничего не ответила.

— Здесь слишком открытое место, — продолжал он. — Мне следовало отвести тебя в другое. Если бы я сумел укрыться… здания, лес, что угодно… тогда бы тебе не удалось так легко разделаться со мной.

— У меня есть и другие шкуры, — ответила Серая Элис. — Медведя, кошки. Местность не имеет значения.

— Понятно, — пробормотал Бойс и закрыл глаза. Когда он сумел вновь приподнять веки, на его губах появилась кривая улыбка. — Ты была так красива, Серая Элис. Я долго наблюдал за твоим полетом, прежде чем понял, что все это значит, и обратился в бегство. Я не мог оторвать от тебя глаз. Ты была так красива! Дым и серебро — и огонь в твоих глазах. В самом конце, когда я смотрел, как ты несешься на меня, я ощутил нечто похожее на радость. Лучше погибнуть от рук существа, которое так ужасно и безупречно, подумал я, чем от серебряного клинка грязного маленького мечника.

— Мне очень жаль.

— Нет! Я рад, что ты меня спасла. Я быстро поправлюсь, ты увидишь. Даже раны, нанесенные серебром, кровоточат недолго. И тогда мы сможем быть вместе.

— Ты еще слаб, — сказала Серая Элис. — Спи.

Он улыбнулся ей и закрыл глаза.