Башня Богов II

Третье, кажется, я догадался, как именно Алара заманивала восходящих и побеждала. Скорее всего, она делала первые ярусы простыми, с чёткой кривой роста сложности, чтобы заложить в нападающих ложные ожидания. И когда на каком-нибудь четвёртом или пятом этаже нужно было усилить бойцов собственным присутствием, люди шли в бой, потому что предполагали, что раскусили прогрессию и что сложность следующих ярусов будет расти как раньше — и они справятся. Но это была ловушка, и на вершине в бой вводились все резервы, которые Алара не тратила до сих пор, из-за чего сложность финального яруса возрастала экспоненциально. Если так, то неудивительно, что многие успели стать жертвами коварной царевны. Вопрос, можно ли проверить эту гипотезу, и если она подтвердится, то какая тактика сможет её победить…

А четвёртое и последние, что я понял, было неутешительным: с равенством голосов каждого претендента, наверняка часть команд проигрывали чисто из-за несогласия и споров. Когда на кону твоя жизнь и свобода против смерти и рабства души, то нервы или страх могут взять верх. Не могут, а обязательно возьмут на каком-то этапе битвы. Тогда любой истеричный приказ — и войска, даже если действовали правильно и хорошо, перейдут к безумной тактике, которую навязал тот, кто психанул. Это как в походе, когда команда движется со скоростью самого медленного, так и здесь: уровень тактики падает до уровня самого неадекватного. Или два «полководца» на состоянии аффекта решат устроить спор друг с другом, кто кого перекричит. Войска будут метаться между их приказами, в итоге нависшее поражение станет неизбежным.

Это мне очень не понравилось, ибо с нами шёл абсолютный джокер, чёрная лошадка, неизвестный и неподконтрольный мне Петрович. Контакта у нас в харчевне не сложилось, и с какой стати он сложится здесь и сейчас? Мотивы и психология слесаря были неясны; и как с ним договариваться, да и вообще можно ли на него рассчитывать, я понятия не имел. При этом я могу привести Петровичу доводы, и он может для виду с ними согласиться. Но если этот человек и вправду добил своего напарника ради того, чтобы получить две фиолетовых вещи вместо одной — то он легко соврёт, а в момент угрозы сделает как считает нужным, вообще на нас наплевав.

Если честно, самым стратегически грамотным действием было прямо сейчас пойти с Петровичем на конфронтацию и заставить его отказаться от участия в штурме. А если не откажется — убить. Надеясь, что он ещё не умирал в Долине и первая смерть на этаже будет лишь предупреждением. Естественно, я так сделать не мог, не та парадигма, мораль и принципы. Ну и презумпция невиновности: кто знает, какой на самом деле мужик, может, боец Джейс Харкен вынудил его скинуть в пропасть, мы там не были и ничего не знаем. А мои подозрения про убийство собрата — вполне могли быть лишь параноидальным бредом. Без реальных доказательств такие предъявы бросать нельзя.

Немного подумав, я принял решение.

— Петрович, надо войсками управлять и все приказы отдавать кому-то одному. Чтобы не было свистопляски и мы не проиграли. У меня большой опыт стратегий и игр, и Мост под моим руководством мы прошли без потерь, — я глядел в глаза сантехнику, стараясь увидеть реакцию, но в них ничего не мелькнуло, он смотрел пустовато и спокойно. — Согласен, что лучше мне с игровым опытом отдать командование?

Петрович поскрёб подбородок с однодневной щетиной, слегка сдвинул кепку набок и быстрым, едва уловимым взглядом окинул Алекса, стоявшего к нему боком и спиной. Пальцы сантехника как бы между делом перебирали обвес, на котором висел разводной ключ. Его глаза вернулись ко мне, он оглядел меня «вне фокуса», знаете, как бывает, когда хочется рассмотреть кого-то, но не хочешь встречаться с ним взглядом, вот и обозреваешь фигуру целиком, рассеянно и размыто. Все эти раздумья заняли две секунды, Петрович усмехнулся и ответил:

— Чего ж не согласен, согласен.

Блин, то ли я уже начинаю косить от накопившейся психологической усталости и паранойи… то ли сантехник сейчас реально оценил вариант убить нас с Алексом, чтобы всё решать и все награды забрать самому. Но признал слишком рискованным в одиночку напасть на двоих и, слегка ухмыльнувшись, кивнул:

— Я не из геймеро́в, так что в игрушках не шарю, — он так и сказал «геймеро́в», как некоторые говорят: «фраеро́в». — Раз уж вся Земля угодила в вашу игровую шнягу, то куда деваться. Будем тебя слушать, братан.

— Яр, идите сюда! — позвал Алекс, не дав мне отреагировать. — Тут круто вообще!

Мы быстро подошли к карте и сразу поняли, что она живая. Не интерактивная, а живая. Каменные деревья в лесах слегка шевелились от ветра, каменные тучки ползли по поверхности карты, каменная вода в речках текла. И кро-о-ошечные фигурки разных существ двигались в разных населённых пунктах, которые были разбросаны по всей Долине в миниатюре.