Башня Близнецов 2 (СИ)

— Я буду спать снаружи, — упорно твердил он, и старик в конце концов махнул рукой — "как знаешь".

Вечером Хегор плавал со стариком, ставил верши. Вернувшись к сторожке, они продымили небольшую щелястую избушку, чтобы выгнать из неё комаров, потом поспорили насчёт ночёвки. Мальчишка лишь согласился прихватить какую-то дырявую шаль и ушёл.

— Во, шатун, — старик только головой покачал, глядя, как Никто устраивается у костра.

Небо рассыпало звёзды. Мальчишка смотрел на них, перечисляя самому себе знакомые созвездия. Вот хвостатая звезда не спеша ковыляет через Гроздь Винограда. Старики говорят, не к добру. И Арис что-то зловеще красноват.

Спать не хотелось. Хегор дождался, пока в сторожке захрапит старик, и бесшумно встал, свернув шаль, оставил у погасшего костра.

Ночная роса выседила луг. Мальчик спустился к реке, пошёл вдоль к старице. Пели лягушки. Одна прыгнула прямо из-под ног, и Хегор подскочил от неожиданности. В отместку за испуг поймал, ткнул пальцем. Лягушка судорожно дёрнула лапками и затихла.

С добычей он спустился к воде. Старица густо заросла водяной травой. Хегор сел на берегу, свесив ноги в воду. Тёплая с вечера, хоть купайся. Впрочем, ему уже всё равно, в какой воде купаться.

— Надеюсь, ты не заколдованная княжна, — пробормотал Хегор, откусывая лягушке голову. С усилием проглотил, кривясь, выдернул потроха и запихнул в рот остальное. Прожевал, давясь, вытер слизь с губ и запил речной водой. Недаром говорят, что человек — это такая тварь, что жрёт всё. Может быть, где-то лягушки сойдут за энтот, как его… деликатес!..

Хегор вытянул перед собой ногу, внимательно разглядев зацепившуюся водоросль. Сильно ущипнул себя за бедро и принялся старательно мять, как глину. Ткань одежды, кожа и плоть остались синюшным бугром. Мальчишка с отвращением посмотрел на него, положил руки на колени и долго сидел неподвижно. Только морщился иногда, и пальцы вздрагивали, да над неестественным образованием на ноге ходила кожа. Один раз дёрнулась особенно сильно, Хегор вздрогнул и принялся ожесточённо чесаться.

Вдруг нога раскрылась словно разрезанная. Не вытекло ни капли крови. Из глубин тела поднимался нож, копия того, который был у старика, но весь из белой сияющей в полутьме кости.

Мальчишка дождался, пока нож окончательно "дозреет", запустил пальцы в тело и с чавканьем выдернул. Изучил, морщась и потирая разрез. Тот быстро затягивался, восстановилась фактура ткани. Хегор простучал лезвие пальцем, испытал остроту, чиркнув по запястью — выступила чёрная в свете луны жидкость, рана тут же затянулась. Немного поиграв ножом, мальчишка опустил руку с ним к бедру, ткань раздалась, образуя что-то вроде кармана. Хегор спрятал клинок в эти ножны и поднялся, вошёл в воду.

— Опять хочется есть, — пробормотал, пробираясь сквозь водоросли, подминая их под себя. Вылез на глубину и застрял, принялся проталкиваться и медленно утонул.

Через несколько минут сплошная сеть водорослей у другого берега взволновалась. Поднялась страшная облепленная зеленью фигура. Хегор вышел на берег, отряхнулся, словно пёс, дёргал с себя плети водорослей. И канул в лес.

Старик проснулся ранним утром, и первая его мысль была о госте. Выйдя из сторожки, он прищурился в ослепительно-белый туман.

На поляне перед сторожкой мальчишки не было. Кряхтя, старик раскопал вчерашние угли, разжёг костёр. Что-то не давало ему покоя… старик походил вокруг и не нашёл следов, кроме своих собственных. Неужели Никто ушёл раньше, чем выпала утренняя роса?

Или попросту удрал ночью?

Старик почесал в затылке и бросился к сторожке. Проверил свои немногочисленные вещи. Всё было на месте.

— Недоверчивый ты человек, — укорил он себя. — Если мальчишка и удрал, то ничего чужого с собой не прихватил… или верши, что вчера ставили?..

Устроившись у костра, он подскакивал от малейшего шороха просыпающегося леса, оглядывался, пару раз неуверенно аукнул. Пристроенные на углях прутики с ломтями рыбы пережглись и упали в костёр. Чертыхаясь, старик бросился спасать завтрак.

— Доброе утро, — от далеко разнёсшегося голоса он подскочил. Обернулся, в лохмотьях тумана к нему шёл Никто.

— Ты где был?!. - пресекающимся от возмущения голосом завизжал старик. — Я тут, понимаешь, волнуюсь, а он бродит где-то!.. А ну, подь сюда, я тебя за ухо!..

Мальчишка попятился.

— Не-тронь-меня!.. — прошипел он.

— Да я тебя так!.. — старик воздел палку. — Я тя… что у тебя с голосом? — встревожился вдруг. — Никак простыл?!.

— Нет, — сипло ответил мальчишка. Старик охнул.

— Верно, простыл, шляясь!.. А ну…

Никто ссутулился, наклонился к земле, как будто приготовился бежать прочь на четвереньках.

— Не надо меня трогать, — почти прорычал он. Старик шагнул и мальчишка бросился прочь. Старик растерянно остановился.

— Да стой ты, дурень!.. — прокричал беспомощно. — Не буду я тебя трогать!.. Эх!..

Он неразборчиво выругался, вернулся к костру. Ещё посидел, бормоча, то укоряя себя, то ругая мальчишку. Наконец туман рассеялся и окончательно просветлело. Старик собрался за рыбой.

У лодки он встретил мальчишку, тот сидел на камне.