Башня

Нет, с Вильгельминой случилось нечто более страшное, чем смерть. – Лана часто думала об этом, но не могла ни вспомнить того момента, ни построить сколь либо правдоподобного объяснения, кроме одного: ей помешали. Теперь она понимала, что помешать Вильгельмине могли лишь существа, обладающие определенной силой, знаниями и способностями.

Такие мысли вызывали горечь и глухую волну гнева, идущую изнутри, из глубин подсознания.

Память, возрождающаяся в ней, была скудна, обрывочна, практически все приходилось узнавать заново путем опасных экспериментов.

…

Лана увидела постройку издалека.

Трудно привыкать к новому мироощущению, но постепенно приходит и это; события, явления, которые прежде повергли бы в шок, теперь, после серии осознанных, контролируемых выходов в астрал, воспринимаются легче, вызывают больше любопытства, и меньше страха. Хотя настороженность не исчезает, она, как защитная оболочка – всегда рядом, ибо быть в данном пространстве и не осознавать его потенциальной чуждости – невозможно.

Здесь присутствовал парадокс, некая дисгармония между стереотипным восприятием и энергетической данностью, но Лана пока не могла тонко прочувствовать, оценить парадоксальность не только собственных ощущений, но и действий.

…Постройка напоминала средневековую крепостную башню, одиноко стоящую на вершине островка "материи", который без видимой опоры парил в окружающем его бездонном мраке.

Естественно, пройти мимо не было никакой возможности.

Как странно: рассудок по-прежнему пытался оперировать устойчивыми, въевшимися в сознание понятиями, упрямо применяя их к иным по своей сути физическим явлениям, либо действиям. Например, сейчас, подумав, что следует зайти туда, ее астральное тело совершило плавный поворот и, облетев вокруг башни, мягко коснулось ногами тверди.

Здесь повсюду сочетались, казалось бы, несовместимые явления.

Например, толстая деревянная дверь на массивных кованых петлях, замшелый, шероховатый камень слагающих башню блоков, и десятки иных, бросающихся в глаза проявлений привычного физического мира, контрастировали с окружающей Бездной, создавая стойкое ощущение нереальности происходящего.

Однако чувства утверждали иное. Пальцы осязали холод металла, когда Лана взялась за массивное кольцо.

Наверное, следовало постучать? 

Она так и сделал, но ответа не получила.

Что ж… – Лана толкнула массивную дверь, и та поддалась с неожиданной легкостью.

…

Внутри царил мягкий сумрак, в котором по стенам плясали отсветы огня, пылающего в массивном камине.

Старинная меблировка, тяжелые гобелены на стенах, – все вызывало стойкое ощущение невероятной древности данного места: стол, на котором в живописном беспорядке были разбросаны различные, непонятные предметы, среди них – несколько старинных книг в тяжелых переплетах, за столом кресла с резными спинками, одно придвинуто к камину, но непонятно, сидит в нем кто-то, или нет?

Лана осторожно приблизилась.

В кресле у камина сидел старик.

Он молча смотрел в огонь, словно не замечая постороннего присутсвия, а затем вдруг произнес, глухим, надтреснутым голосом:

– Устал. Смертельно устал…

Лана стояла не шелохнувшись.

– Подходи, садись… – По-прежнему глядя в огонь, произнес старик. Выглядел он действительно уставшим, изможденным и Лана, не смотря на настороженность, почувствовала жалость к нему.

– Меня зовут Клементий. Не бойся. Я слишком слаб, чтобы причинить тебе вред.

– Кто тебе сказал, что я боюсь? – Лана сделала шаг вперед, выступив в круг света. – Это твой мир?

– Да, это мой мир. – Ответил Клементий. – Можешь не представляться. Бери стул, садись.

– Ты знаешь меня? – Осторожно осведомилась Лана, стараясь не выказать своего изумления.

– Соседи должны знать друг друга, верно? – Краешком губ усмехнулся Клементий. – Хотя, вскоре я, наверное, уйду отсюда. Нет сил поддерживать мир…

Лана пыталась найти подвох в его словах, но нет, похоже, новый знакомый говорил вполне искренне, да и его усталый, изможденный вид, вроде бы как подтверждал сказанное.

– Может быть, я смогу помочь? – Осторожно спросила она.

– Помочь? – Он задумался. – Не знаю, что бы ты смогла сделать.

– Ну, прежде всего не впадай в депрессию. – Посоветовала Лана.

– Знаешь когда проживешь столько, сколько я… – он не договорил, безнадежно махнув рукой.

– Подожди. – Лана встала и прошла к выходу из древней постройки.

Значит все вокруг – энергии? И нужно лишь ясно представлять себе форму и функциональность задуманного?

Вот и представился случай проверить некоторые спорные утверждения.

Экспериментировать в "тоннеле" Лана не хотела, но тут… чем она рисковала? Если все получиться, то Клементию не нужно будет покидать свой мир, ну а если он все же решит это сделать, то Башня (Лана уже дала мысленное название данному месту) не останется пустой и беззащитной.