Ощущая нарастающее беспокойство, он отталкивает кресло, встает и усаживается на кушетку, подальше от Мегеры.
— Долго мы еще можем здесь оставаться? — спрашивает он.
Мегера медлит с ответом, не отрывая глаз от холмов за внешней стеной. Из ее комнаты открывается широкий обзор, не то что из окна Креслина, выходящего на угловую башню наружной стены.
— Корвейл не может вынудить нас уехать.
— Ты хочешь остаться?
— А куда ты… мы могли бы отправиться?
— Как насчет Отшельничьего? — спрашивает Креслин.
— Да ведь это заброшенный, совершенно пустынный остров! Лучше уж сидеть под замком у дорогой сестрицы!
Креслин пожимает плечами.
— Хамор? — спрашивает он и сам чувствует, что это не выход.
— В том краю так же холодно, как и в твоем Оплоте, но там вдобавок еще и не чтут Предание.
— Думаю, в Хаморе дела обстоят так же. Во всяком случае, со времени основания империи.
— Будь все проклято…
— Тогда я все же предлагаю Отшельничий, хотя бы как временное убежище. Если ты не предпочтешь рискнуть и остаться здесь.
Мегера не оборачивается и не отвечает.
— После обеда нам надо будет поговорить с герцогом, — произносит она наконец и вновь умолкает.
Креслин ждет, потом со словами «Значит, после обеда я тебя и увижу» направляется к выходу. Мегера не произносит ни слова.
Он закрывает дверь и идет по коридору к своим покоям. За ним следуют двое вооруженных стражей.
LIV
Несмотря на высокие каблуки сапог, Корвейл значительно ниже Креслина. Худощавое лицо герцога кажется чуть ли не истощенным, а его глубоко посаженные глаза налиты кровью.
— Стало быть, ты и есть тот самой молодой человек, из-за которого маги могут обрушиться на меня, — произносит он, стоя у массивного стола, изготовленного явно в расчете на какого-то более рослого его предшественника.
— Скорее я для них удобный предлог. Они все равно поступят так, как сочтут нужным.
— Предлоги, предлоги… Вижу, Дайлисс обучила тебя не только работе с клинком (как говорят, весьма искусной), но и логике.
Креслин улавливает, как в Мегере вскипает ярость, и, опережая ее, говорит:
— Мегера, я думаю, твой кузен пытается нас провоцировать, — он переводит взгляд на герцога и добавляет: — И всего-навсего ради сиюминутного удовлетворения. Довольно странно для человека, у которого так мало союзников.
— А ты весьма хладнокровен, консорт Креслин… И не особо признателен тому, кто предоставил тебе убежище.
— Я преисполнен благодарности, мой господин, — в поклоне Креслина почти не чувствуется иронии. — И пришел сюда, чтобы обсудить, каким образом мы могли бы выразить нашу благодарность лучше всего, покинув названное убежище.
Теперь взгляд Мегеры перебегает с одного на другого.
— Может, мы сядем за стол, кузен?
— Конечно, конечно, — герцог направляется к ближайшему стулу с видимым намерением предложить его Мегере и застывает, когда высокую спинку обхватывают пальцы Креслина.
Обойдя обоих, Мегера преспокойно усаживается на место герцога.
— Ну, если вы оба готовы…
Креслин садится на стул, который хотел предложить Мегере, и придвигает его к круглому столу. Корвейл наливает себе из зеленого хрустального графина кубок красного вина.
— Не угодно? — он кивает сперва Мегере, потом Креслину.
— Пожалуй, нет, кузен.
— Нет, спасибо.
— Хорошо, — герцог отпивает глоток. — Что у тебя на уме, Мегера?
— Мне было бы интересно узнать, что можешь предложить ты, кузен.
Герцог пожимает плечами:
— Любое подходящее для тебя место за пределами Монтгрена. Может быть, вернешься в Сарроннин?
— Любопытная идея, но неужто ты и впрямь думаешь, что ненаглядная сестрица будет рада увидеть меня дома… без оков?
— Возможно, Риесса действительно испытывает некоторое беспокойство на сей счет, — он щелкает пальцами… — Может, Сутия?
Мегера молча смотрит кузену в глаза.
— Да, понимаю, тут могут возникнуть проблемы, — лоб Корвейла поблескивает в свете лампы. Он достает платок и утирает пот. — Ну, а у тебя, хваленый Маг-Буреносец, есть какие-нибудь соображения?
— Только одно, но оно может стать решением. Почему бы тебе не объявить Мегеру регентом Отшельничьего острова?
— Что? — герцог поперхнулся вином.
— Провозгласи Мегеру регентом Отшельничьего, с тем чтобы она правила островом от твоего имени.
Корвейл утирает лоб рукавом, не воспользовавшись ни салфеткой на столе, ни носовым платком, заткнутым за широкий белый пояс.
— Отшельничий в десять раз больше всего Монтгрена, и я должен отдать его Мегере?
— Да.
— Но…
— Она твоя кузина. Она суб-тиран Сарроннина. Тебе все равно не удержать остров, поскольку все наличные силы нужны здесь — держать оборону против магов. А вот если Мегера станет регентом, Сарроннин и Западный Оплот, пожалуй, могут направить на Отшельничий небольшие отряды в ее поддержку.
— Нет! — упрямо качает головой Корвейл.
— Почему? — рассеянно, словно ответ герцога не имеет отношения к делу, спрашивает Креслин.
— Отшельничий — это и есть Монтгрен.
— Так почему же твоя резиденция не там?
— Я предпочитаю Вергрен за… более удобно расположение.
— Рядом с Фэрхэвеном, практически под боком у магов?
Вместо ответа Корвейл вновь утирает лоб.