Башни человеческих душ (СИ)

Здание так и осталось в собственности государства, а после кто-то предложил использовать его для создания сумасшедшего дома, что было весьма символично. Так как других предложений не поступало, правительственный комитет постановил переоборудовать поместье под лечебницу для душевнобольных. Процесс переоборудования длился почти год и стоил немалых денег, но заведение полностью оправдало вложенные средства. Лечебница оказалась весьма полезна для тех, кто хотел запихнуть своих свихнувшихся родственников куда подальше, чтобы они не мозолили глаза. Известие о новом дурдоме на краю земли быстро разлетелось по всей стране и уже через семь месяцев работы пришлось достраивать еще один корпус – для женщин. Однако для этого пришлось снести две башни, выходившие в сад. После еще одной масштабной реконструкции, в лечебнице могло уместиться до ста пятидесяти пациентов, здесь работали пятьдесят медсестер и столько же санитаров, сорок врачей разной квалификации, не считая поваров, уборщиков, охранников и садовников. Официально заведение носило название «Психиатрическая клиника для душевнобольных при деревне Брюкель, округа города Фэллод». Но врачи и пациенты называли её просто «Две башни».

На этом А. Зеннхайзер заканчивал свой небольшой рассказ. Профессор помнил каждую строчку, потому что перечитывал эту историю не одну сотню раз. Он часто думал о том, какими были «Две башни» тогда, в самом начале своего функционирования, как лечебницы, каких пациентов там лечили и какими заболеваниями, они болели. Большую часть дел в архиве было невозможно прочитать: первые чернила были недолговечны и исчезали буквально через два-три года. Конечно, о некоторых вещах было можно, и догадаться, как например, о комнате пыток. Это было длинное широкое помещение на первом этаже, где располагались разного рода приспособления для лечения психозов: смирительные стулья и кровати, вращательная машина, «мешок», который одевали не только на голову, но и на ноги, полое колесо и ванные с холодным душем. Конечно сейчас, стараниями профессора, это помещение переоборудовали в комнату отдыха, где пациенты могли заниматься различной творческой работой, или просто общаться друг с другом.

Профессор настолько погрузился в свои мысли, что и не заметил, как уже почти подъехал к кованым черным воротам «Двух башен». На его гудок из каморки выскочил Финке – молодой парень, двадцати пяти лет, в светлой рубашке и черных брюках. Это был второй сторож, который менял Хоппа через неделю.

Финке быстро открыл ворота, его голубые глаза улыбались, а светлые волосы, как всегда, были аккуратно зачесанные на правый бок.

– Как дела, профессор? Все хорошо? – дружелюбно крикнул он ему в приоткрытое окно.

– Твоими молитвами, дорогой друг, все в порядке.

– Рад слышать! Приятного дня!

Доктор Фитцрой вкатил автомобиль на гравий «Двух башен» и припарковал его под крытым навесом слева от фонтана. Размяв затекшие мышцы, профессор уверенным шагом преодолел пять ступенек крыльца и оказался у дубовой двери. Пора приниматься за работу!

Войдя внутрь, он ощутил слабый запах хлорки и увидел немного правее от себя их постоянного уборщика, мистера Бормана. Дойдя до железной лестницы, на которую бросали свет длинные электрические лампы под самым потолком, он решил окликнуть уборщика:

– Доброе утро, мистер Борман!

Борман встрепенулся, оторвавшись от мучавших его раздумий, и обернулся на приветствие доктора:

– Доброе, сэр. Как ваше здоровье?

– Не жалуюсь, хотя старые кости все чаще дают о себе знать. А что у вас?

– Жена совсем замучила, не знаю, что с ней делать!

– А что случилось, можно поинтересоваться?

– Конечно, доктор. Видите ли, она еще с прошлой зимы мечтает о новой соболиной шубе, которую приметила для себя в одном магазине Фэллода. Но тогда она стоила просто непомерные деньги, и я ей так и сказал: «Либо деньги будут тратиться на еду, либо нам придется есть твою шубу!». – Борман разволновался, вытерев лицо носовым платком. Его уже поблекшие карие глаза выражали бурю негодования. – Так вот, она вроде бы успокоилась, но с наступлением весны, снова принялась за свое! А ведь мне надо еще вовремя вносить плату за обучение в университете старшего сына! Она все упирает на то, что летом цены в два-три раза ниже, чем зимой. Но помилуйте, сумма все равно непомерная. С зарплатой уборщика и её грошовой пенсией далеко не уедешь!

Профессор внимательно выслушал проблему Бормана, хотя уже пожалел, что окликнул его, так как хотел скорее подняться к себе и заняться делом. Внезапно, его осенила блестящая мысль, которая могла бы спасти озадаченного полотера:

– Дорогой мистер Борман, кажется, я знаю, как вам помочь!

– В самом деле? – глаза уборщика так и засеяли, все тело его поддалось вперед.

– Проездом, я видел в одном из магазинов Фэллода распродажу теплых шерстяных пальто, которая продлится до конца июня. Насколько я смог разглядеть, они сбрасывают на некоторые вещи до пятидесяти процентов цены! Думаю, если вы поспешите, то сможете подобрать своей жене что-нибудь приличное и по умеренной цене.