Башни Анисана

«Это… не совсем пламя, конечно, скорей так – благосклонность алого сверхсущества», – пояснил техник, – «Первая искра, которую разжигает в себе каждый, приходя к нему на службу. Твой друг был великим воителем, раз смог даровать такое сильное благословение – твоей искры хватит для того, чтобы открыть ворота. Я смогу провести тебя сквозь барьерную завесу перед ними. А потом, скрыв нас до полной невидимости, – по замку стражей. Ведь именно такому передвижению и учил меня мастер Роз».

«А ты уверен, что справишься? Там стражи поопытней, чем здесь. Наверняка они умеют различать покрывателей. Мой друг Хиба умел».

«Мы будем не одни, Янфо», – заверил Бозирэ, – «У выхода с полей нас встретят. Я не собирался попадать сюда совершенно неподготовленным. Там есть те, кто меня ждёт и знает, что я выйду».

«Что ж, хорошо. Это твои родичи?»

«Соученики, так же преданные мастеру Розу, и ещё некоторые заинтересованные и могущественные покровители. Мастер Роз был очень близок к властвующим кругам общин Малкирима, его исчезновение многих обеспокоило. Но я должен предупредить тебя. Если ты выйдешь отсюда прежде, чем тебя признают исправившимся, то перед тобой лишь два пути – обратно сюда или в общины. Сам я уже решил для себя, что не желаю возвращаться к Голосу. Как и мой наставник».

«Но я хочу к родичам!» – воскликнул Гиб Аянфаль, – «Я не собираюсь к ловицам!»

Его эмоции так резко взметнулись, что Бозирэ с трудом удалось вовремя сравнять их с окружающим безмолвием.

«Иного не дано», – твёрдо произнёс он, стараясь унять бушевавшие колебания, – «Сам Голос тебя не примет. Он будет внушать вернуться сюда. И всем остальным скажет, что ты вышел прежде срока. Большая часть тех, кто живёт под покровом Малкирима – совершенно обычные асайи, которые тоже занимаются созидательным трудом. Просто каждый из них так или иначе не вписывался в общество, оберегаемое Голосом, и его размеренную жизнь. Кому-то хотелось большей свободы, у других были амбиции, не принятые их наставниками, третьи желали истины… Каждого из них нашли в своё время посланники общин, тайно странствующие по твердыням, и открыли им дорогу к иному бытию. Малкириму благоволит сама госпожа Гаэ, иначе он давно был бы растворён в её всепоглощающем поле, поддерживаемом самой Онсаррой. Потому те, кто переходит под его покров, так же почитают Праматерь, считая, что большинство её заветов ныне искажено и исполняется неправильно. Мать Онсарра вела асайев к свободе. Но похоже ли на свободу то, что большинство находится под плотным веянием глобальных эмоций и Голоса? Я думаю, ты сам уже понял или со временем поймёшь, что нет. А если тебе нужен живой пример, то вспомни мастера Роза! Поле Мечтаний не примет искажённого, но примет того, кто мыслит иначе. Малкирим – удел сильных. Он не балует оградительной безопасностью Голоса, он ждёт от тебя свершений».

Гиб Аянфаль слушал его, но внутри у него всё металось. Он страстно хотел на волю, сохранив себя таким, каким он является сейчас. Но ловицы… Одно только это слово вызывало в нём неукротимый гнев.

«Родич Ае ни за что не смирится, если я уйду туда», – обречённо произнёс он, – «А я хочу остаться родичем и для него, и для Гиеджи. Они – моя семья! А патриции хотят нас разлучить. Если уже не разлучили…»

«Если выберемся сейчас – всё останется. И коль твой родич любит тебя, то он должен будет принять твой выбор таким, какой он есть. Малкирим же со своей стороны ничем не помешает вашим отношениям».

Гиб Аянфалю стало горько. Он вспомнил, с каким холодным презрением Ае смотрел на Хибу, который искренне ненавидел ловиц, а лишь только желал жить по своей воле.

«Я не хочу, чтобы он думал обо мне так», – произнёс он, чувствуя, что скажи он это, находясь в теле, то внутри у него всё заклокотало бы, – «И вообще…Я не хочу быть ловицей!»

«Янфо-Янфо», – проговорил Бозирэ с лёгкой усмешкой, – «ты ведь совершенно не знаешь, о чём говоришь! Но это и не удивительно: у многих асайев под покровом Ганагура совершенно дикие представления о тайных общинах из-за простого неведения. Если бы ты знал, кем на самом деле являются эти самые «ловицы», они же ядущие, то никогда бы счёл, что можешь стать кем-то подобным. А вот воин из тебя бы вышел. Так там называют асайев, владеющих искусством боя и поднимающихся на защиту. У нас эту роль исполняют чёрные стражи, да такие кланы техников как Аяши или Макках, а вот в общинах любой может принять путь воина, если пожелает. Величайшие из них даже становятся главами градосфер. Пойми, Малкирим даст тебе кров и более ничего, если ты сам не захочешь. И там есть те, кто по достоинству оценит твой поступок с консулом и то, что ты пожелал избежать исправления ради своей семьи. Мой наставник представлял мне в волнах владыку, который, как и ты, чтит родство. И он – один из величайших властителей, которых когда-либо знали общины. Гэрер тени, Великий Объединитель».

«И кто же это? Уж не Сиэль ли?»

Бозирэ беззвучно усмехнулся.