Башмаки на флагах. Том 4. Элеонора Августа фон Эшбахт

— Спасибо тебе, добрый господин!

— Хватит, к дьяволу эту войну!

— Победа!

— Осточертели эти горцы! Домой хотим!

— Пора делить добычу!

— Эшбахт! Виват!

Среди радующихся людей были и пехотинцы первого контракта, и кавалеристы, и пушкари; даже ландскнехты, и те радовались миру.

«Как быстро они прознали, видно, кто-то из стражи мерзавцам сказал, надо бы найти болтуна да наказать… Ну уж ладно».

Волков ехал по лагерю и кивал своим солдатам, махал рукой и всячески выказывал этим людям свою благосклонность. Они заслужили её, и он был им благодарен. За его сегодняшний успех эти суровые люди платили своим жизнями, своим здоровьем, тяжким трудом. Именно благодаря им на следующее утро он подписал столь нужный ему, да ещё и выгодный мир. Также на ту бумагу поставили подписи старший уполномоченный делегат от земли Брегген и сам Первый Консул Николас Адольф Райхерд. Помимо подписи, он ещё и закрепил документ своей печатью. Дело было сделано.

— Прошу вас более не препятствовать торговле нашим купцам по реке, — сказал ландаман.

— С этой минуты пусть торгуют, — отвечал кавалер, разглядывая этот долгожданный договор, и тут он поднял глаза, — но мой гарнизон не покинет лагерь, пока совет кантона не ратифицирует бумагу.

— Я постараюсь ускорить дело, — обещал Райхерд.

Они при всех впервые пожали друг другу руки. Волкову, конечно, очень хотелось знать, как обстоит дело со сватовством. Но он подумал, что, задавая этот вопрос, будет проявлять чрезмерную заинтересованность, поэтому промолчал.

В этот день он собрал офицеров на обед, теперь уже и среди них не было недовольных. То недовольство, что в некоторых жило ещё недавно, уже растаяло. Даже капитан ландскнехтов Кленк, и тот пришёл, сидел, тоже улыбался, а что теперь ему лицо воротить, если даже его люди радостны и уже собирают вещи, чтобы на тот берег уходить. Войне конец, теперь-то уже ничего не изменить, победа, мир, добыча большая, что уж теперь дуться друг на друга?

Вот и поднимали офицеры тосты за своего генерала. И заслуженно, это он привёл их к победе и к немалому достатку вместе с ней. А он в ответ хвалил их и говорил, что не будь при нём таких толковых людей, так не было бы у него ни побед, ни мира.

После он обещал офицерам и господам из выезда награды. Обещал им, что к своим порциям в добыче они получат золото. По десять монет всем капитанам в ротах. По двадцать монет достанется майором и полковникам. Но, кроме этого, он сказал, что также тридцать монет получит и капитан Пруфф, так как пушки его сыграли в кампании едва ли не главную роль. А по сорок монет получат майор фон Реддернауф за свою надёжность и безотказность, за усердие в деле охраны и разведки, и полковник Брюнхвальд за первое сражение у лагеря.

Капитан Пруфф, майор фон Реддернауф и полковник Брюнхвальд один за другим вставали и кланялись ему. А Роха смотрел на него удивлённо: отчего же обо мне ничего не сказано? Я тоже был при штурме вражеского лагеря. Посмотрел да отвернулся в огорчении, так как генерал на него не взглянул. И поделом — уж на кого Волков рассчитывал, когда офицеры начинали демонстрировать своё недовольство, так это на него. На Брюнхвальда и на него. Но оба они стали на сторону Кленка. Вот пусть теперь и не ждёт милостей. Брюнхвальд, конечно, тоже был не на его стороне, но насчёт полковника у Волкова были планы, и он тут же за столом заговорил с ним:

— Господин полковник, к вам у меня просьба.

— Да, господин генерал, всё, что в моих силах, — сразу отвечал Брюнхвальд.

— Договор подписан, но я бы не хотел покидать этот берег, пока совет кантона не ратифицирует его. Я прошу вас, господин полковник, возглавить гарнизон, который тут останется до ратификации договора.

Брюнхвальд чуть замешкался, Волкову даже показалось, что полковник думает, как отказаться, но он всё-таки ответил так, как и ожидал генерал:

— Да, конечно. Я останусь тут, сколько будет надобно.

— Отлично, выберите четыре сотни солдат из новонабранных, из тех, у которых контракты не кончаются, к ним возьмите две сотни стрелков с капитаном Вилли.

— Да, конечно, — уже без всякого промедления и заминки отвечал полковник. — Только прошу у вас хоть пять десятков мушкетёров.

— Будет вам пять десятков мушкетёров, — обещал кавалер. — Господин капитан Пруфф.

— Да, господин генерал, — сразу откликнулся артиллерист.

— Не хотите ли пойти к полковнику вторым офицером? — предложил ему генерал. — Две старые пушки я заберу, сделаю им новые лафеты, а четыре оставлю тут, для охраны лагеря.

Пруфф замер, застыл, стал выбирать слова, генерал видел, что он собирается отказаться, но Волков знал, как убедить его, поэтому, не дав ему ответить, продолжил:

— Будете вторым офицером в лагере, и чин у вас будет майорский. А вашим людям пообещайте двойное содержание. Для разведки я ещё оставлю вам эскадрон кавалерии.

— Ах, эскадрон кавалерии… Двойное содержание… — только и смог сказать новоиспечённый майор. — Что ж, я, конечно же, останусь с полковником Брюнхвальдом, раз вам так будет угодно, господин генерал.