Башмаки на флагах. Том 3. Графиня фон Мален

Да, кажется, монахов он уломает, будет ему новый епископ, но отдавать сто пудов серебра за обещание курфюрста, пусть даже письменное, кавалеру не очень-то хотелось. Монет из серебра начеканит, потратит на свои нужды и скажет: извини, сын мой, сейчас денег нет, зайди попозже. Попробуй потом взыщи с князя обещанное.

Времени, конечно, у него было очень мало, но он решил подождать. Должен был прийти за серебром как минимум ещё один человек. Не мог этот человек не знать про серебро. И не мог пропустить мимо себя такое богатство.

А ещё думал кавалер о том, что о визите к нему казначея курфюрста обязательно узнают и банкиры. И этот визит высокопоставленного монаха, разумеется, должен был повысить их предложение. В общем, всё складывалось пока хорошо, но надо было ждать, ждать тогда, когда время и неугомонные враги так торопили.

После обеда один из сержантов показался в проёме двери, и Волков стал гадать, кого это привёл Господь, надеясь, что Господь привёл того, кто ему был сейчас нужен. А сержант и говорит:

— Господин генерал, там к вам господа.

— Что за господа? — на всякий случай уточнил кавалер. — Горожане с подарками?

— Нет, там господин говорит, что он штатгальтер Его Императорского величества.

— Штатгальтер? — вот уж кавалер удивился так удивился, никак, после их недоброй последней встречи, не ожидал он подобного визита. — Хорошо, зови его.

— А с ним ещё два господина, их тоже пускать?

— Всех зови.

Глава 34

Глаза и уши Его Императорского Величества в Ланне господин Краугер был всё так же бледен, как и в прошлую их встречу, а вот учтивость его заметно выросла. Теперь он не корчил гримас пренебрежения и в спеси не оттопыривал нижней губы. Напротив, он склонился в долгом поклоне, как и его спутники.

Волков тоже встал и поклонился. Но затем сел и, мстительностью своею упиваясь, господам сесть не предложил: ничего, постоят.

Но господа недовольства от этого совсем не выказали, а напротив, всем видом своим показывали любезность, особенно любезен был сам штатгальтер. Он и заговорил:

— Кавалер Иероним Фолькоф, полковник Его Императорского Величества, владетель Эшбахта?

— Да, это я, — отвечал Волков, пропустив мимо ушей слово «полковник», — а вас я помню, вы штатгальтер Краугер.

Краугер кивнул и продолжил:

— Его Императорское Величество восхищены вашей победой над хамами, единственное, о чём он сожалеет, так это о том, что грубиян фон Эрлихген не был схвачен.

— Я и сам о том сейчас сожалею, — отвечал кавалер, — но он слишком рано покинул поле боя. Я даже его не видел, когда атаковал повторно. Если бы схватил его, то преподнёс бы смутьяна в дар Его Величеству.

— Тем не менее, император восхищён вашей победой, он говорит, что и не знает, что ему сейчас нужно больше: золото или истинные рыцари и полководцы, такие как вы, кавалер Фолькоф.

Это было лестное сравнение. Если сам император и вправду так говорил о нём… Волков даже заволновался немного. А штатгальтер продолжал:

— Император просит вас, полковник, принять в дар безделицу, — он сделал знак своему спутнику, и тот достал из-за спины небольшую шкатулку, передал её Краугеру, и тот, откинув крышку, преподнёс её Волкову.

То была брошь для закрепления пера на шляпе или на каком другом головном уборе. И брошь эта была великолепна. То был огромный, непередаваемо синий сапфир в обрамлении серебра.

«Десять золотых? Да нет… Двадцать! Двадцать пять!»

— Лазурь и серебро, — произнёс Краугер, ставя шкатулку на стол перед Волковым, — ваши цвета, кавалер.

Да, лазурь и серебро. Неужели император теперь знает про его цвета? Скорее всего нет, но его советники знают точно.

— Благодарю вас, господин штатгальтер, — отвечал кавалер, стараясь сдерживать страсти, что бушевали в его душе, — внимание императора — уже великая награда, а уж такое сокровище и вовсе благодать.

— В таком случае, разрешите считать мою миссию оконченной, — произнёс Краугер, — не смею вас больше донимать своим присутствием.

Штатгальтер и господа, что были с ним, ему снова кланялись, Волков тоже встал и прежде, чем они уже повернулись к двери, кавалер, как будто между прочим, «вспомнил» о том, о чём ни на миг не забывал:

— Господин штатгальтер.

— Да? — Краугер и его спутники остановились.

— А как же неразрешённое наше с вами дело?

Волков хотел уже напомнить ему о векселе, о деньгах. Но штатгальтер его опередил:

— Так нет между нами никаких неразрешённых дел, а тот вексель, что вы мне приносили, будет вам выплачен тотчас, как только вы его подадите снова. Можете даже сами не приходить, а прислать верного вашего человека с ним и подать вексель моему секретарю. И того будет достаточно.

— Прекрасно, завтра же всё и улажу, — сказал Волков.

— Распоряжусь, чтоб вас или вашего человека завтра ждали, — обещал штатгальтер.