Башмаки на флагах. Том 1. Бригитт

«Сопляк и дальше будет искать повод для драки, — понял кавалер. — Он не угомонится, не для того его сюда привезли».

— Эти письма подлинные! — уже серьёзно сказал он. — И господин Шоуберг получил по заслугам.

— По заслугам? — возмутился один сеньор, которого звали фон Клейст. Он весь разговор стоял за креслом графа, а тут вдруг заговорил. — Даже изменников, коли они благородны, Его Высочество казнит не так свирепо. Если человек благороден, так ему отсекают голову, а после хоронят по церковному обычаю, но уж никак не вешают на заборах, как вора или конокрада.

Волков знал, что ему этого никогда не простят, уже тогда, когда приказывал повесить труп Шоуберга на заборе. Но ничего не мог с собой поделать, больно ему хотелось уязвить жену в то время. Понимал, что это глупо, да не смог с собой совладать.

— Фон Шоуберг был подлый человек, — только и мог ответить кавалер.

— Подлый? — воскликнул фон Клейст. — Он был честный и благородный человек. Он был не способен на подлость!

— Откуда вы знаете? — не согласился кавалер.

— Потому что я его дядя, и он вырос на моих глазах, а вы убили его, не дав даже выбрать время, место и оружие.

— Да! — с вызовом крикнул молодой дворянин, снова нашедший повод для распри. — По закону рыцарства вы должны были дать ему право выбора оружия? Вы дали? Нет! А право места поединка? Дали ему выбрать? Нет! А может, он был болен в тот день?

— А ведь вы ещё убили Кранкля! — вставил фон Эдель. — Он тоже был подл? Кажется, вы благородно убили его из арбалета?

В голосе сеньора слышалось презрение.

«О! Они про Кранкля вспомнили, видно, и вправду серьёзно готовились к встрече».

— Между прочим, господин Кранкль стрелял первым, — напомнил Волков, — и убить меня из арбалета он не считал зазорным.

— А как в вашей земле погиб благородный кавалер Рёдль? Один из лучших рыцарей графства? — спросил молодой граф. — Он и его сеньор защищали цвета нашего дома на всех турнирах и были непревзойдёнными бойцами.

«Чёрт, они и это сюда приплели».

— Мне о том неизвестно, — вот на это ему и вправду нечего было ответить. — Я буду искать виновных.

Граф опять презрительно хмыкнул:

— Как же так вышло, что одному из них в ваших владениях отрубили голову?

«Отрубили? Они не знают, что голову ему оторвали. Слава Богу».

Может и зря он это сделал, но всё-таки он произнёс:

— Я найду виновных.

— Конечно, найдёте, — зло сказал фон Клейст, он даже невежливо указывал на Волкова пальцем, продолжая говорить, — а скорее назначите. Как это было с Шоубергом. Вы ведь просто убили его! Не дав ему права выбора места и оружия!

Волков поморщился от этих слов, как от глупости.

— Не смейте гримасничать! — закричал молодой дворянин. И при этом тоже стал указывать на кавалера пальцем. — Извольте выслушать тех, чей дом вы оскорбили.

Волков молчал, опасаясь, что начни он говорить, он не сдержится и скажет наглецу то, из-за чего вспыхнет ссора. А молодец всё не унимался, и уже сделал шаг к Волкову, и всё так же нагло указывал на него пальцем:

— А если я сделаю вам вызов, и не позволю вам выбрать арбалет? Примете ли вы его или спрячетесь за спины своих сволочей, что вы притащили с собой?

А вот это уже была откровенная грубость.

— Эй вы! — воскликнул Бертье. — Кого это вы соизволили назвать сволочью?

Чувствуя, что дело идёт к большим, большим неприятностям, Волков повернулся к Бертье и поднял руку:

— Прошу вас, Гаэтан.

— Пусть этот господин соизволит ответить на мой вопрос! — не отставал Бертье.

— О, простите, — нахально и с показной вежливостью отвечал молодой дворянин, — конечно же, я не имел в виду вас, господа, а только ваших солдат.

Это было вызывающее поведение, но по букве его ответ был поясняющим извинением. Бертье молча поклонился. Так как должен был быть удовлетворён таким пояснением. Молодой господин поклонился в ответ и тут же продолжил:

— Ну так что, Эшбахт, вы примете мой вызов, если я не дозволю вам делать выбор оружия?

Деваться было некуда, Волков уже готов был согласиться.

«Чёртов Шоуберг».

И тут заговорил старый граф:

— Господа, господа, остановитесь! Вижу я, что в вас, юный Вельтман, клокочет гнев, но вы ведь даже не родственник Шоубергу.

Молодой дворянин поклонился графу и сказал:

— Вы правы, господин граф, но я не хочу терпеть такого высокомерия от господина Эшбахта, эдак любого из нас он убьёт по своему решению и беззаконно, и повесит на своём заборе! И я вовсе не стремлюсь к раздору, но хочу узнать, как он ответит на честный вызов. Просто хочу узнать.

— Полно вам, Вельтман, полно…, - сказал граф и махнул старческой рукой, — вы ведь и не родственник Шоубергу.

— Так я родственник Шоубергу, — вдруг заговорил один из незнакомых Волкову сеньоров.

Был он много взрослее задиры Вельдмана, и выглядел много опытнее. До сих пор он молчал, просто стоял тут, держа руку на эфесе меча, словно его это всё не касается, а тут заговорил — и говорил с такой спокойной уверенностью, что Волков понял, насколько он опаснее, чем молодой глупец.

И он продолжал: