Bash.org.ru Задолба!ли ## 4001 – 5000

Дело летом было, погода стояла солнечная, а смога от пожаров ещё не надуло. Встретились мы в кафе этом злополучном, решили взять мороженого, воды какой-нибудь, шоколадок и пойти погулять. Предложил вариант: пройтись по бульварам до Кропоткинской, дальше по Остоженке до парка культуры и через Крымский мост в парк Горького. На меня уставились девять пар глаз с одним-единственным вопросом: «А где это?»

Нет, я не стал злорадствовать, поборол в себе желание напомнить друзьям их «Москвы не знаешь», и мы с радостью прошли моим маршрутом. Признаюсь, сам не являюсь носителем бесконечных знаний, почему Остоженка называется «культурной улицей», в каких домах кто из исторических персонажей жил или останавливался, но всё же я рассказал множество историй из моего детства, показал музей Александра Сергеевича и вентиляционную шахту метро на той самой Остоженке, куда мы с братом спустились однажды, испугал страшной байкой о тайных стратегических линиях Метро-2…

Под конец, справившись с ролью неформатного гида, я завёл разговор о Москве — о том, чем она является для каждого. Грызло меня это «Москвы не знаешь». Мне, блин, тридцатника нет ещё, а чувствовал я себя самым настоящим старпёром с этими своими бульварами и прочим. Оказалось, что для современной молодёжи мой родной город — это «Пушка», «Манеж», «Садовка», МКАД, «неоновый стайл» и «ритмы R'n'B».

Наверное, можно посмеяться, что я не был ни в одном из модных клубов. Но стоит ли говорить о знании Москвы, будучи не в состоянии найти даже Воробьёвы горы, а потом, находясь на них, с удивлением обнаруживать, что Москва видна почти вся, и спрашивать: «А что это за большое круглое здание впереди? А что за дворец сзади?»

Не знаю, может, и вправду старею?

#4848: Со спокойствием бронтозавра

16:45 14.04.2011, Они задолбали!

Собрались с семьёй на выставку любимого художника в филиале одного из главных музеев Москвы. Экспириенс напрочь отбил желание повторять такого рода вылазки в будущем.

Покупаем билеты, с ними проходим от кассы ко входу в первый зал, где их проверяют. На нас верхняя одежда, и тётенька грудью закрывает дверь с таким лицом, будто защищает Минас Тирит от назгулов:

— В верхней одежде нельзя!

Ладно, сходим в гардероб, не облезем, хотя надобность этой меры не до конца ясна. Ни в одном заграничном музее я не встречала принудительных раздевалок. Зачастую в музеях гардеробов вообще нет — и это в городах, в которых зимой температура падает ниже нуля. В Вене же, где погода аналогична московской, гардеробы везде, но сдавать туда пальто никто не заставляет. В отчаянный мороз сам захочешь избавиться от тулупа, чтобы не мешал при долгом осмотре. Но тут — какая-никакая весна уже, да и мы закалённые, в лёгком. Что же мы, микроклимат нарушим своими плащами? Так лучше бы уж бахилы выдавали — Москва, известно, город слякотный, обувь хотя бы объективно может быть грязной.

Впрочем, окей. Разделись, номерки получили. Возвращаемся ко входу. Нас четверо, один студент и три взрослых человека, и на кассе нам выдали две бумажки: тройной взрослый билет и отдельный студенческий. Папа отдаёт билеты уже знакомой тётеньке и проходит вместе с моим молодым человеком вперёд. Мы с мамой тоже двигаемся к двери, на что тётя сразу разряжается на нас:

— Девушки, вы куда это? Он только два билета дал! Ваши где?

Нет, я, конечно, допускаю, что нам в это субботнее утро выпал шанс первыми испробовать новую систему оформления билетов. Но, казалось бы, сотрудники должны быть пуще — и раньше! — нашего осведомлены о том, сколько у них человек в одну бумажку записывают. И прежде чем начинать голосом работника столовой нас отчитывать, можно хотя бы попробовать прочитать надпись на билете.

Наконец проходим внутрь. Смотрим выставку. Музей почти пустой, висит гробовая тишина, смотрительницы сидят на стульчиках, притаившись, ожидая подвоха. Мы хотим сфотографировать одну из картин. Ястребом налетает очередная тётенька: мол, нельзя даже без вспышки. Ну ладно, можно понять: на выставке сплошь работы из частных коллекций, владельцы картин могут быть против. Переходим в зал постоянной экспозиции. Снова хочется сделать снимок. Лезу за телефоном — нет, всё равно нельзя! Можно ли за деньги, тоже непонятно, потому что смотрительница настроена на скандал, а не на конструктивный диалог, а мы, известно, злейшие враги культуры и злые гоблины.