Басаргин правеж

— Награды ведь всякие бывают, Дмитрий Иванович… Кому золото мило, кому пост высокий, кому покой да поместье обширное. Коли служба великая сослужена, оно ведь и выбрать можно, чего по душе больше придется.

— Прямо говори, коли начал, — исподлобья глянул на него Годунов. — Царь желает голову брата сводного получить? От опасного наследника избавиться? Брат-то старший…

— Я полагаю, о брате своем государь скорбеть будет, — тщательно подбирая слова, ответил Софоний. — Но со смертью его смирится. Однако же, коли его живым доставить удастся, то награда куда больше окажется.

— Такой, что князья позавидуют? — снова уточнил боярин.

— Не ходи кругами. Сказывай, чего желаешь? — предложил Басарга.

— С Сабуровыми вровень встать!

— А невеста для государя у тебя есть? — рассмеялся у него за спиной Софоний. — Ты же вроде как бездетный?

— Место хочу при дворе, чтобы по роду Сабуровым впору было! Кравчего, конюшего али постельничего.

— Ох ты! — крякнул от дверей Тимофей Заболоцкий. — Из грязи в князи.

Боярин Леонтьев в задумчивости помолчал.

Запрос у худородного Годунова и вправду был рюриковский, царскому роду под стать. Хотя, если подумать, то и за поручение он брался не простое. Ни одному из Рюриковичей не управиться. Коли управится, государь без сомнения согласится отблагодарить по-царски.

— Коли целым и невредимым доставишь, быть тебе среди первых при дворе, — негромко пообещал Басарга. — Вот те крест, уговорю на сие государя. Голову привезешь — казна золотом откупится. За душегубство Иоанн к себе приближать не станет. Он по совести живет, заветы Божьи чтит.

— А на кресте государь поклянется, что погибели брату не измышляет? На святыне известной, но размером малой, каковую я с собой в Крым забрать смогу?

— Поклянется, — это Басарга мог подтвердить с легкой душой. О том, что брата живым видеть желает, Иоанн говорил ему со всей искренностью.

— Ну, коли так… — Дмитрий Годунов уже в который раз размашисто перекрестился: — Тогда с Богом!

Басаргин правеж

С того дня, как Екатерина появилась в комнате Жени Леонтьева, его родительница старалась встречаться с молодыми людьми как можно реже. Наверное, опасалась спугнуть сыновье счастье. Девушка была права: поведение взрослого чада, которое даже не встречается с женщинами, встревожит любую мать. И когда у ребенка появилась юная подружка — это, конечно, вызвало вздох облегчения. Вот и не вмешивалась, на глаза не попадалась. Только «здрасте», «до свидания», если случайно сталкивалась, — и все.

Поэтому, когда Евгений вернулся домой после проведенного с Катей в «публичке» полного дня и заметил, что мама выглядывает в коридор через приоткрытую дверь и неуверенно мнется, — то сразу понял, что случилось неладное.

— Только не говори, что ты опять купила две трехлитровые банки сахара, приняв его за мед, — попросил Женя.

— Нет, мед я больше не ем, — покачала головой женщина. — Просто тут девочка какая-то заходила, тебя спрашивала. А я ответила, что ты с невестой в библиотеке.

— Ну что вы, мы еще ничего-то не решили, — расплылась в довольной ухмылке Катя, цепко ухватила молодого человека под локоть и положила голову ему на плечо.

— Она вскрикнула и убежала, — вздохнула мама, чуть отступая в глубину комнаты. — Вроде как даже расплакалась.

— Странно, — почесал в затылке Леонтьев. — Не, не знаю. Даже не представляю, кто это может быть? Наверное, адресом ошиблась. Будет тогда кому-то вскоре жестокая выволочка!

Однако, когда он сел за стол и включил компьютер, электронная почта выдала ему такое гневное письмо, что поначалу Евгений даже слегка опешил…

— «Выжига, обманщик и негодяй», — с видимым удовольствием прочитала вслух из-за его плеча Катерина. — Слова-то какие книжные! Сразу видно, образованной девочке голову заморочил, сердцеед. А таким-то тихоней прикидывался! Девочка, себя не жалея, для тебя какую-то податную книгу нашла, на руки привезла, а ты, сволочь, полуженатым оказался…

— Это Полина из Архангельска… — наскоро просмотрев длинное горячее послание, сообразил Женя. — Какого черта ее в Москву понесло? Могла бы просто переслать сканы.

— Надежды девочек питают! — фыркнула Катерина. — Вечно вы, ловеласы столичные, головы нам, провинциалкам, задурите, а опосля-то пользуетесь.

— Ага, — даже оглянулся на нахальную девицу Женя, — особливо ты самая несчастная. Сейчас заплачу. Живешь на всем готовом, книги из клада прибрала, еще и хамишь через день.

— Но ведь не постоянно? — парировала Катя и тяжко вздохнула: — Бедная девочка! Ехать в такую даль, сжимая в хрупких руках драгоценный подарок для любимого, и узнать, что он почти женат! Как мне-то ее жалко.

Искренности в ее голосе, разумеется, не было.

— Не знаю, чего она там себе придумала? — пожал плечами Леонтьев. — Я ей, между прочим, ничего не обещал! Просто нанял для архивных розысков. Пусть пришлет книгу, я переведу деньги ей на карточку…

Он набрал лаконичное вежливое письмо, отправил. Вскоре пришел объемистый ответ.