Барраяр

Петр просветлел. - О! Буду весьма признателен. Но не весь кисет, а половину, старина. - Он запустил руку в мешочек и, вытащив оттуда добрую половину прессованной плитки из сушеных листьев, затолкал их в нагрудный карман куртки. Кусочек он сразу положил за щеку и с кивком благодарности вернул кисет. Жевательные листья были мягким стимулятором; в Форбарр-Султане Корделия никогда не видела, чтобы граф к нему прибегал.

- Береги лошадей м'лорда, - без особой надежды напутствовал Эстергази сержанта Ботари. - Не забывай, это не машины.

Ботари проворчал в ответ что-то неразборчивое, и граф с Эстергази пустили своих лошадей вниз по тропе. Через несколько минут они скрылись из виду. Настала глубокая тишина.

Глава 12

Майор удобно устроил Грегора у себя за спиной, в мягком гнездышке между скаткой и седельными сумками. Корделии предстояло еще раз вскарабкаться в это пыточное устройство для людей и лошадей, именуемое седлом. Без Ботари она бы с этим ни за что не справилась. На этот раз поводья взял майор, и его лошадь пошла бок о бок с Розой, так что поводья он почти не дергал. Ботари, замыкающий строй, бдительно поотстал.

- Итак, - произнес старик наконец, - стало быть, вы и есть молодая леди Форкосиган.

Корделия, помятая и замызганная, отчаянно попыталась улыбнуться. - Да, Э-э, майор, вашего имени граф Петр не упомянул…

- Эймор Клийви, миледи. Но народ в горах зовет меня просто Кли.

- И, гм… кто вы? - Если только не горный дух, которого Петр заклинаниями вызвал из-под земли.

Старик улыбнулся, хотя из-за состояния его зубов это производило скорее жуткое, чем приятное впечатление. - Я - Имперская Почта, миледи. Каждые десять дней я объезжаю здешние горы вокруг Форкосиган-Сюрло. Уже подросли и дети тех детей, которые знают меня только как Кли-почтовика.

- Я думала, почту сюда возят на флаерах.

- Доставляют - да. Но флаер не полетит в каждый дом, а только на пункт раздачи. Личные услуги нынче в чести. - Он сплюнул, то ли в возмущении, то ли просто избавляясь от пережеванного листа. - Если генерал придержит за мной это место еще два года, я дослужу последнюю двадцатку и буду трехкратным ветераном. В отставку-то я вышел на дважды двадцать.

- И из каких войск, майор Клийви?

- Из Императорских Рейнджеров. - Он застенчиво покосился на нее, ожидая реакции, и нее обманулся: брови Корделии уважительно приподнялись. - Я не техником был, а глотки резал. Вот почему и не поднялся выше майора. Начал я в этих самых горах, в четырнадцать - когда мы с генералом и Эзаром играли в кошки-мышки с цетагандийцами. А в школу после этого так и не пошел. Только на армейские курсы. И рано ли, поздно, но Служба оставила меня позади.

- Но не совсем, - заметила Корделия, оглядывая дикую, явно безлюдную местность

- Да уж… - Старик поджал губы и задумчиво вздохнул, с беспокойством покосившись через плечо на Грегора.

- Петр рассказал вам, что случилось вчера днем?

- Ага. Я-то выехал с озера позавчера утром. Всю потеху пропустил. Должно быть, новости догонят меня до полудня.

- И… только новости, никто больше?

- Поживем - увидим. - Он подумал и нерешительно добавил: - Вам бы переодеться, миледи. А то вон та надпись здоровенными черными буквами прямо над нагрудным карманом - "Форкосиган Э." - выдает вас с головой.

Пристыженная Корделия окинула взглядом куртку от черной полевой формы Эйрела.

- Да и ливрея милорда бросается в глаза не хуже флага на флагштоке, - прибавил Кли, оглянувшись на Ботари. - Но если переоденем вас как надо, у нас будет шанс уехать. Чуть погодя я посмотрю, что можно будет сделать.

Корделия совсем обмякла, живот в предчувствии отдыха многозначительно заныл. Убежище. Но чего оно будет стоить тем, кто его предоставит? - Вам грозит опасность из-за того, что вы нам помогаете?

Клочковатая седая бровь приподнялась. - Быть может. - И судя по тону, вопрос был закрыт.

Она измучилась думать об одном и том же. Нужно срочно на что-то переключиться, если она хочет быть полезной своим спутникам, а не навлекать на них новую опасность.

- Эти ваши жевательные листья. Они бодрят, как кофе?

- О, куда лучше кофе, миледи.

- А можно мне немножко? - Она невольно понизила голос, застеснявшись; быть может, просьба эта чересчур личная?

Кли расплылся в ироничной усмешке. - Только деревенщины вроде меня, жуют листья, миледи. А хорошенькие фор-леди из столицы ни за что не станут пачкать ими свои жемчужные зубки.

- Я не хорошенькая, не леди и не из столицы. А за чашку кофе я сейчас убить готова. Так что я рискну.

Кли бросил поводья на шею своей ровно бредущей лошади, полез в карман синей/серой куртки и достал кисет. Не слишком чистыми пальцами он отломил кусочек плитки и протянул Корделии.