Барраяр

У этой двери стоял очередной охранник. Он с подозрением смерил взглядом проходящих мимо, положив руку на набедренную кобуру. Корделия и Дру миновали его, не повернув головы. Ботари, оказавшись напротив охранника, откозырял, но это движение моментально перетекло в аперкот, от которого голова охранника со стуком врезалась в стену. Сержант подхватил падающее тело прежде, чем оно рухнуло на пол. Женщины распахнули дверь и затащили бессознательного охранника внутрь, а Ботари занял его пост в коридоре. Дру бесшумно прикрыла дверь.

Корделия отчаянно оглядывала комнатку, ища автоматические камеры слежения. Похоже, раньше эта комнатка была то ли необычно большим гардеробом, то ли местом, где поблизости от своего господина-фора спал какой-то личный слуга. Здесь не было даже окна, выходившего на какой-нибудь скучный внутренний дворик. На застеленном скатертью столе в самом центре комнаты стоял переносной маточный репликатор. Огоньки обнадеживающе горели зеленым и желтым. Ни одного по-звериному красного глазка, говорящего о неисправности. С губ Корделии сорвался стон то ли боли, то ли облегчения.

Но Друшнякова тревожно оглядывала комнату. — Что не так, Дру? — тихо спросила Корделия.

— Слишком уж легко, — пробормотала девушка.

— Мы еще не закончили. Скажешь «легко» через час.

Но Корделия задумчиво прикусила губу, встревоженная тем, что подсознательно разделяет умозаключения Дру. Ничто не поделаешь. Хватай и беги. Сейчас вся надежда на скорость, а не на конспирацию.

Она поставила поднос на стол, потянулась к ручке переноски и замерла. Что-то не так, не так… Она вгляделась в цифры индикаторов поближе. Контроль поступления кислорода даже не включен. И уровень питательной жидкости на нуле, хотя его индикатор ярко горит зеленым, Он пуст.

Корделия открыла рот в беззвучном вопле. Желудок скрутило. Она склонилась ближе, пожирая взглядом всю нелогичную кашу фальшивых показаний. Ночной кошмар внезапно и ужасно обратился в реальность — неужели они выбросили ее младенца на пол, выплеснули в канализацию… Умер ли Майлз быстро, милосердно раздавленный сапогом, или они просто оставили крошечного младенца, лишенного жизнеобеспечения, дергаться в агонии у них на глазах? А может, и смотреть не удосужились…

«Серийный номер аппарата. Посмотри на номер».

Безумная надежда, но все же… Она заставила себя сфокусировать расплывающийся от слез взгляд, собрать бешено скачущие мысли — и постараться припомнить. Она вспомнила, как в лаборатории Ваагена и Генри водила по этому номеру пальцами, вдумчиво, внимательно, медитируя над осколком технологии из далекого мира… и номер был другой. Это не тот репликатор, не Майлза! Один из оставшихся шестнадцати, установленный здесь, как наживка на крючке.

Сердце у нее оборвалось. Сколько же расставлено таких ловушек? Она представила, как, обезумев, мечется от репликатора к репликатору, точно ребенок в жестокой игре в «собачку»… «Я с ума сойду».

Нет. Где бы ни был настоящий репликатор, он недалеко от самого Фордариана. В этом она была уверена. Она опустилась возле стола на колени и на секунду низко наклонила голову, чтобы справиться с резко упавшим давлением и прогнать черные облака, затмевающие взор и грозящие лишить ее рассудка. Затем подняла свисающую скатерть. Вот. Датчик давления. Сам ли Фордариан выдумал эту остроумную идею? Искусно и мерзко.

Дру наклонилась, привлеченная ее движением.

— Это ловушка, — шепнула Корделия. — Только подними репликатор, и взвоет сирена.

— Но если мы ее обезвредим…

— Нет. Не стоит. Это фальшивая приманка. Не тот репликатор. Этот пуст, а индикаторы дают фальшивые показания, чтобы казалось, будто он работает. — Сквозь гул в голове Корделия постаралась мыслить ясно. — Нам надо вернуться по собственным следам. Снова вниз и наверх. Когда мы шли во дворец, я не рассчитывала на встречу с Фордарианом. Но если кто и знает, где Майлз, так это он. Я ему устрою допрос в старом добром стиле. Но время работает против нас. Как только поднимется тревога…

Тут в коридоре раздался топот, послышались крики, прожужжал парализатор. Ругаясь, Ботари спиной ввалился в дверь и захлопнул ее. — Ну, все. Нас засекли.

«Как только поднимется тревога, все будет кончено», мысленно договорила Корделия и с отчаянием поняла, что они проиграли. Здесь нет окна, а за единственной дверью — враги. Ловушка Фордариана все-таки сработала, гори он адским пламенем…

Друшнякова крепче стиснула парализатор. — Мы не отдадим вас, миледи. Мы будем сражаться до последнего.

— Чушь — огрызнулась Корделия. — Нашими смертями мы не купим ничего, кроме гибели нескольких фордариановских солдат. Это бессмысленно.

— Хотите сказать, нам надо просто сдаться?