Барраяр

– Ну, не идеализируй. Он ведь еще и спал с ней, этот односторонний брак не ограничивался только словами. Но мне трудно осуждать Ботари. Мог ли он при нормальных обстоятельствах хотя бы приблизиться к такой девушке?

– Мм… Вряд ли.

– Вот о чем он решил не забывать после Эскобара. На это нужна была невообразимая сила воли. Его лечили несколько месяцев.

Корделия только присвистнула, представив вереницу соответствующих картин. Она была рада, что у нее есть время успокоиться, прежде чем она снова увидит Ботари.

– Пойдем теперь и выпьем, как хотели, ладно?

Глава 15

В конце лета Форкосиган предложил поездку в Бонсанклар. В назначенное для отъезда утро они укладывали вещи, однако это радостное занятие было прервано самым неожиданным образом.

– Эйрел! – сдавленным голосом сказала Корделия, выглянув из окна их спальни. – На газоне только что приземлился флайер, и из него вышли шесть вооруженных мужчин. Они рассыпались по всему участку.

Моментально насторожившись, Форкосиган подошел к ней.

– Все в порядке, – облегченно вздохнул он. – Это охрана графа Форталы. Он, наверное, приехал навестить отца. Удивляюсь, как это он сумел вырваться из столицы. Я слышал, император ему покоя не дает.

Через несколько минут приземлился второй флайер, и Корделия впервые увидела нового премьер-министра Барраяра. Принц Зерг, назвавший его «морщинистым шутом», не слишком преувеличивал: это был маленький старичок, лысый, сморщенный, но отнюдь не потерявший живости. Он держал в руке трость, которой так размахивал, что Корделия сочла ее скорее причудой, чем необходимостью. Сопровождаемый парой адъютантов – или охранников, – он прошел к парадной двери.

Когда Корделия с Форкосиганом спустились вниз, оба графа стояли в холле и разговаривали.

– А, вот и молодожены, – произнес генерал, завидя сына и невестку.

Фортала осмотрел их искрящимися проницательными глазами.

– Эйрел, мальчик мой. Рад видеть тебя в такой прекрасной форме. А это твоя бетанская принцесса амазонок? Поздравляю с великолепным призом. Миледи.

Он со старомодной галантностью склонился к ее руке.

Корделия изумленно моргнула, но все же сумела выдавить:

– Мне очень приятно, сэр.

Фортала оценивающе посмотрел ей в глаза.

– Очень рад, что вы застали нас дома, сэр, – сказал Форкосиган. – Мы с женой, – он заметно просмаковал эти слова, как глоток вина с великолепным букетом, – чуть было с вами не разминулись. Я обещал сегодня показать ей океан.

– Отличная мысль, Эйрел! Но мне придется разочаровать тебя – это не визит вежливости. Я просто посланец своего господина. И у меня, к сожалению, мало времени.

Форкосиган кивнул:

– Тогда не буду вам мешать.

– Ха. Не пытайся улизнуть, мой мальчик. Я послан к тебе.

Форкосиган посмотрел на него с подозрением.

– Нам с императором больше не о чем говорить. Мне казалось, что я это сказал ему со всей определенностью, когда подавал в отставку.

– Да, он был вполне согласен держать тебя подальше от столицы, пока шла грязная работа с Министерством политического воспитания. Но мне поручено передать тебе, – тут он чуть поклонился, – настоятельную просьбу посетить его величество. Сегодня днем. И твоей жене тоже, – добавил он, словно только что вспомнил об этом.

– А зачем? – осведомился Форкосиган. – Откровенно говоря, Эзар Форбарра не входит в мои планы – ни сегодня, ни когда-либо еще.

Премьер-министр посерьезнел:

– У него больше нет времени дожидаться, пока ты соскучишься без дела. Он умирает, Эйрел.

– Он умирает уже чуть ли не год, – грубо произнес Форкосиган. – Не может он поумирать подольше?

Фортала хохотнул.

– Пять месяцев, – рассеянно поправил он, потом оценивающе прищурился на адмирала. – Хмм… Ну, это пришлось очень кстати. За последние пять месяцев он избавился от стольких крыс, сколько не прихлопнул за все предыдущие двадцать лет. Можно проследить перетряску министерств по бюллетеням о его состоянии. Первая неделя: состояние очень тяжелое. Следующая неделя: очередной министр обвиняется в растратах или в чем-нибудь еще. – Он снова посерьезнел. – Но теперь нам уже не до шуток. Ты должен быть у него сегодня. Завтра может быть поздновато. А через две недели уже точно будет слишком поздно.

Губы Форкосигана сжались.

– Зачем я ему понадобился? Он не говорил?

– Ну… Полагаю, у него для тебя есть должность в правительстве, формирующемся на период регентства. То, о чем ты не хотел слышать в прошлый раз.

Форкосиган покачал головой:

– Нет такой должности, ради которой я согласился бы снова вернуться на эту арену. Разве только… Нет. Даже не Военное министерство. Это слишком опасно. У меня здесь чудесная спокойная жизнь. – Он обнял Корделию, словно защищая. – Мы собираемся обзавестись детьми. Я не хочу рисковать ими ради этой гладиаторской политики.

– Да, я так и вижу, как ты мирно доживаешь отпущенные тебе годы – это в сорок-то четыре! Ха! Собираешь виноград, плаваешь на яхте… Твой отец рассказал мне о твоей яхте. Кстати, я слышал, что деревню Форкосиган-Сюрло собираются переименовать… в Форкосиган-Сусло!

Форкосиган фыркнул, и они обменялись ироническими поклонами.