Барон из МЧС-3

Вздремнуть я всё-таки смог, но недолго. Оживший телефон вывел из дрёмы моментально.

— Через час и четыре минуты будете железнодорожный мост. Сразу после него и прыгайте. На берегу стоит прогулочное судно. Оно ваше, — приказал Старший следователь.

— А дальше что?

— А дальше уже не твоя забота. Там есть кому принять командование.

Он отключился, а мы с инструкторами озаботились тем, как передать информацию бойцам в других вагонах. Связи же ни у кого нет. Пришлось попрыгать по крышам на полном ходу поезда и залезать в небольшие лючки. Хорошо, что они есть, а то бы фиг попали внутрь.

Помнится, в свою бытность спасателя на прошлой Земле, я на чём свет материл дурных подростков-зацеперов, любящих устраивать подобные смертельные трюки. Теперь вот самому пришлось…

И как теперь странно звучит слово «спасатель». Насколько разный смысл в него вкладывают здесь и там. Но есть и общее. Прежде всего, умение думать головой, а потом уже действовать. Вселять уверенность в потерпевших, даже когда сам боишься. И, конечно, понимание, что нет безвыходных ситуаций, пока жив сам и тот, кого ты спасаешь. Эх! Нашим бы парням из той земной МЧС ещё бы дар колдовской заиметь — любую беду отвели! Интересно, как они там без меня?

С такими мыслями и облазил все вагоны на своём участке ответственности. Заодно проверил, всё ли нормально. Но наши курсанты-сержанты, распределившись по группам, не подвели, и никаких эксцессов не было. Даже табор и тот не запаниковал, когда услышал о скорой смене транспортного средства.

— Прыгали с поезда на ходу? — поинтересовался я у Морячка.

— Не доводилось, Барон, — улыбаясь, проговорил он. — Но ты не переживай. Надо будет, и с самолёта прыгнем. Главное, чтобы с парашютом, а то рассказать о впечатлениях не сможем потом.

— А я бы дерьмом прямо в воздухе послание выложил! Во время подобного аттракциона его бы неожиданно много во мне оказалось! — заржал Пушкин.

Вместе с ним засмеялись и остальные ромалы, подкидывая идейки прыжка без парашюта и заряжая своим уверенным оптимизмом остальных бойцов в вагоне.

Так что, когда мы проезжали мост, никакой паники не было. Тем более поезд хоть и не остановился, но сбавил ход примерно километров до двадцати. Тренированным людям подобное не помеха.

Но несколько вывихов всё равно после приземления было. Схватив пострадавших, аккуратно стали пробираться к берегу. Вроде бы и безлюдная местность, но в последнее время, как оказывается, нельзя доверять даже самым секретным и хорошо укреплённым базам.

А в глухомани вообще «медведь — прокурор», так что с правильно подготовленной позиции нас всех можно перестрелять легко, а потом спокойно добить раненых. Такого удовольствия гипотетическому противнику никто доставлять не захотел.

Когда добрались до воды, то реально увидели стоящий в паре метров от берега экскурсионный кораблик.

Заходить на него не торопились, а из кустов стали наблюдать за местностью.

— Да нормально всё! — пробурчал в моей голове Чах. — Сам Ростоцкий в каюте сидит и вас дожидается.

Если во всей этой кутерьме я ещё могу не доверять генералу Ростоцкому, то доверие к Чаху у меня полное. Махнув рукой бойцам, первым пробежал по трапу на это плавающее корыто. За мной потянулись и остальные. Как только последний человек ступил на палубу, трап тут же был убран, и мы поплыли.

Или, как говорят моряки? Плавает только дерьмо, а на судах ходят? Ну, значит, пошли!

Глава 17

— Господин генерал! Разрешите доложить? — вошёл я в каюту к Ростоцкому и отдал честь.

Геннадий Григорьевич сидел не в обычном мундире, а в полевой форме. Поверх неё надета разгрузка, а рядом с креслом примостился автомат. Значит, дела серьёзные, и мы явно не дворцовый паркет топтать направляемся.

— Без чинов, Данила. Присаживайся. Плыть нам не один час, так что разговор будет долгий. Смотрю, ты моему присутствию совсем не удивился.

— Да после сегодняшней ночки я вообще мало чему удивиться смогу.

— Тут с тобой не поспоришь, — кивнул генерал. — Хочу услышать все подробности. Особенно интересно, как ты про диверсию узнал.

— Приснилась, — соврал я, стараясь в очередной раз скрыть наличие Чаха. — Но сон какой-то непростой был… Не как обычно. Способностей предсказателя в себе раньше не замечал, только увидев картинку, как заряды активизировались, ни одной секунды не сомневался, что это правда.

Да даже если бы и были сомнения, то в данном случае перебдеть лучше, чем недобдеть. Решил, что пусть потом за ложную тревогу по башке получу, чем под толщей грязной воды подохну.

Не теряя времени, прямо в трусах переместился к тревожной кнопке, потом обратно и поднял группу. Ну а дальше уже со всеми эвакуировался.

— Ты у нас ещё и оракул, оказывается? — недоверчиво посмотрел на меня Ростоцкий.

— Сам в шоке, Геннадий Григорьевич, — развёл я руки в стороны с самым честным выражением на морде. — Есть подозрение, что это убитые суккубы так на меня подействовали. Да даже если и не они, то всё равно теперь сны буду смотреть иначе. Этот же подтвердился.