Барометр падает

Киллиан спустил сумку с плеча, и она упала на пол. Женщина подошла к длинному бару, уставленному бутылками, шейкерами для коктейлей; Киллиан разглядел даже краны для пива.

— Позвольте, я сам налью, — предложил он.

— Нет-нет, сидите, я сама, — возразила Хелен. — Что будете пить?

— Водку с тоником. Тоника побольше и много льда, пожалуйста.

Она принесла ему водку с тоником и присела напротив Киллиана на небольшой черный диван, точную копию дивана, на котором сидел гость. Киллиан вынул из бокала пластиковую палочку для размешивания и оглядел комнату. Кожаная мебель. Головы зверей. Кирпичный камин с настоящим дымоходом — в местном климате это выглядело до смешного абсурдно.

— Нравится? — спросила Хелен, следя за взглядом Киллиана.

— Красиво.

— Для нас это просто временное жилье. Вообще-то мы в Ирландии живем.

— Я знаю, сам оттуда, — признался Киллиан.

— О, а я не узнала акцент! А откуда именно?

— Вы знаете что-нибудь о Каррике?

Хелен отрицательно мотнула головой.

— Это рядом с Белфастом. Должно быть, вы иногда через него проезжали.

— Не знаю, вполне возможно…

— Давно замужем?

— Шесть месяцев.

— Мои поздравления! — Киллиан отпил из бокала. Водки там было как минимум половина. — Крепко! — выдохнул Киллиан.

— Я недостаточно разбавила? — обеспокоенно спросила Хелен, но с такой хитрой улыбкой, что сразу расположила к себе Киллиана.

— Как же вы сюда добрались, если не на катере?

Хелен изобразила своими пальчиками, которые, на взгляд Киллиана, также были достойны восхищения, вертолет.

— Хелен, ты где? — раздался из-за двери голос Коултера.

В том, что это именно он, сомневаться не приходилось: его выдавал баллименский акцент. Чем более известным становился Коултер, тем заметнее становился провинциальный акцент, теперь он звучал почти как пародия, будто Коултер тщился изобразить некий гибрид Иэна Пэйсли, Шеймаса Хини и Лиама Нисона. Все три знаменитости, политик, писатель и актер, детство провели в Северной Ирландии.

— Дорогой, мы в гостиной! — отозвалась Хелен.

— Пилер с тобой? — крикнул в ответ Коултер.

— Человек, которого ты нанял? Да, тут.

— Что-нибудь ему сообщила?

— Нет.

Коултер открыл дверь и вошел в комнату. Киллиану было известно, что, несмотря на заверения Коултера, будто ему пятьдесят пять, на деле этому жизнерадостному, с широкой улыбкой человеку, похожему на подвыпившего эльфа, уже под шестьдесят. Хотя волосы — без единой седой прядки — были явно подкрашены, а над загорелым лицом, обсыпанным веснушками, хорошо потрудились весьма одаренные пластические хирурги, он выглядел здоровым и подтянутым.

Когда он был в зените славы — лет пять тому назад, — он часто принимал участие в различных телевизионных программах и ток-шоу, его без устали цитировали в выпусках новостей, посвященных авиакомпаниям.

На экране он выглядел этаким опереточным ирландцем с налетом небрежности в манерах, но в действительности больше походил на успешно завершившего карьеру футболиста или боксера, несколько лет назад покинувшего ринг. В его внешности сквозил некий обаятельный намек на сельскую ирландскую простоту и честность.

Киллиан поднялся с дивана. Коултер кивнул ему, поцеловал жену и налил себе в баре.

— А где Том? — поинтересовался он у Хелен.

— Не приехал еще, — ответила она.

Коултер еще раз поцеловал жену, сел рядом с ней, подался вперед и протянул руку Киллиану, который, пожав ее, вновь устроился на диване напротив.

— Том разговаривал о тебе с Шоном Бирном. По словам Шона, ты лучший в своем деле, — заметил Коултер.

Киллиан кивнул:

— Ну… Шон мой менеджер, он не мог аттестовать меня иначе.

Коултер пропустил эту реплику мимо ушей:

— И ты, несомненно, знаешь Бриджит и Майкла Форсайта?

— Встречался пару раз с Майклом, выполнял для него кое-какие поручения, — признался Киллиан.

— Он высоко оценил твои усилия, а Майкл знает, что говорит, — закончил Коултер фразу почти шепотом.

Киллиан поморщился. Слова Коултера напомнили ему о том Рождественском сочельнике, когда Киллиан и его приятели не справились со своими обязанностями и Майкл, выставив телохранителей круглыми идиотами, убил их хозяина. Был бы Киллиан японцем, единственным способом сохранить лицо в той ситуации, несомненно, стало бы самоубийство. Но он не был японцем. Он был тинкером, ирландским цыганом, а половина всех пейви, как они сами себя называют, умирает, не дожив до сорока лет. Самоубийство — роскошь, доступная только долгожителям.

— Как поездка? — задал вопрос Коултер.

— Прошла благополучно.

— Тебя доставили сюда на скоростном катере?

— Именно. Почти как в фильмах про Бонда. Я потрясен.

— Какой авиакомпанией пользовался?

— «Кэтэй Пасифик».

— Хорошая авиакомпания. Полностью раскладывающиеся кресла, да?

Киллиан чуть было не съязвил: «Да, места в салоне побольше, чем в чертовой „Коултер Эйр“», но в последнюю секунду спохватился:

— Хороший уровень сервиса. Что нового слышно в мире авиакомпаний?

На сей раз поморщился Коултер: