Бархатный губернатор

Александру Турецкому понадобилось немного времени, чтобы узнать, к какой организации принадлежит «мерседес» вишневого цвета. «Мерс» был причислен к Министерству обороны. Однако, позвонив в министерство полковнику, отвечающему за выходы машин, с которым Турецкий был знаком, он узнал, что «мерседес» с номером, указанным следователем, из гаража не выезжал. И вообще, он пока на приколе, потому что генерал-полковник Реутов болен гриппом, а другому начальнику, пусть даже по должности и выше, генерал приказал эту машину не давать.

Турецкий набрал номер Славы Грязнова.

– Что не звонишь? – услышав голос друга, спросил он.

– Только что зашел.

– Обул?

– Не без этого. Полтинник схватил.

– И расплатились баксами?

– Второй раз меня удивляешь! То с джипом, то с баксами!

– Слушай, в документики водиле не заглядывал?

– Все при мне. Могу прочесть.

– Жди. Еду, – ответил Турецкий и положил трубку.

А минут через двадцать он уже входил в кабинет начальника МУРа Грязнова.

– Борзов Аркадий Максимович… Ничего тебе не говорит эта фамилия? – просмотрев запись, спросил Александр.

– Борзов считается классным мастером по машинам. По угнанным. Красит, драит, перебивает номера, ну и так далее… Работает в Красногорске. Есть на окраине Красногорска небольшой такой заводик.

– Едем. Захвати с собой людей.

– Мои люди всегда наготове.

Грязнов со вздохом достал заветную бутылку, плеснул в рюмку коньяку и выпил.

– Ты что?! – удивился Турецкий. – А мне?

– Тебе достаточно. Уже где-то тяпнул.

– Заметно?

– Другой, может, и не заметил бы, а меня, брат, не проведешь!

– Наливай для храбрости, – улыбнулся Александр. – Едем-то в полной боевой.

– Тогда можно, – сразу согласился Слава. – А обул спокойно, как всегда. Выхожу, и водила вылетает. Аркадий Максимович… И, конечно, начал права качать. Смотрю на вмятину, что еще с прошлого раза осталась от «ауди», почесываюсь. Что, спрашиваю, делать будем. Тут как раз Серега на служебке подкатил. Документ у этого Борзова оказался в порядке, досмотр запрещен. Но Серега – гаишник битый, какая-никакая, но авария. Виновен водила «мерса». Потребовал документы, переписал данные, отдал честь. Здесь я заартачился. Что ж ты, говорю, капитан, уезжаешь? Джип-то знаешь сколько стоит? А он в ответ: погляди на «мерс». У того фара разбита и крыло помято… А дальше хреновато получилось, Саша.

– Те, кто на заднем сиденье, голосок подали? – предположил Турецкий.

– Приоткрыл один из них окно, протянул стольник и говорит. Я, говорит, всегда уважал тебя, Грязнов.

– Узнал его?

– Голос вроде знакомый, а лица сквозь окна затемненные не разглядеть. Видно, что в очках черных был…

Зазвенел телефон.

– Еще раз привет, – подняв трубку, ответил на приветствие Слава. – Вы готовы? Отлично. Быстро к Петровичу, форма полная. Гранатомет… Ты, милый, еще бы гаубицу попросил! Двухсоттрехмиллиметровую! Через пять минут выезжаем.

Заводика на окраине Красногорска не оказалось, хотя приехали точно по адресу. Зато за фигурной чугунной оградой стояли два здания в стиле а-ля рюс, а проходная была похожа больше на сказочный теремок, чем на проходную в обычном понимании этого слова. Ворота были распахнуты, и к зданиям то и дело подъезжали машины.

– Так это же фирма «Аргус»! – кивнул на вывеску Слава. – Чугун, бронза, камины, памятники, изразцовые печи… Чего только не делают! И все на высшем уровне! Надо отдать должное. Народ сюда ездит богатый.

– Да уж, не бедный, – подтвердил Голованов. – По машинам видать.

– Ты с кем разговаривал?

– С Панкратычем.

– Значит, адрес верный, – успокоился Турецкий. – Пойдем в теремок, Слава, глянем.

Внутри теремок выглядел еще лучше, чем снаружи. Посетителей встретила вежливая молодая женщина, поинтересовалась причиной их появления. Услышав, что мужчины хотят взглянуть на проспекты изделий фирмы, пригласила их за столик и выложила перед ними прекрасно изданные, отлично иллюстрированные проспекты.

– С директором знаком? – шепотом спросил Турецкий.

– Виделся.

– Припомнит он тебя?

– Наверняка!

– Как считаешь, есть смысл потолковать с ним?

– Смотря как…

– Тебе предъявить нечего?

– Найдется, но дело бесполезное. Во второй раз об один пень спотыкаться не намерен.

– А если… – начал было Турецкий, но Слава его перебил:

– Пойдем на улицу. Благодарю, – обратился он к женщине, возвращая проспекты.

– Пожалуйста. Вы что-то уже выбрали?

– Нас интересуют камины, – сказал Турецкий.

– И на каком вы остановились?

– Покурим, посоветуемся и скажем, – закончил разговор Грязнов, увлекая за собой к выходу друга. – «Если, если…» Может, «жучок» под столиком, а ты «если…».

– Ладно тебе, Слава!

– Сам говоришь, Панкратыч зря не ляпнет. Здесь заводик… В Ильинское надо ехать, это километров десять отсюда.

– Кто у тебя в Ильинском?

– Есть человечек. Если на этом заводике чистят, драят и перебивают номера угнанных машин, то ясно, что не один Аркадий Максимович над этим корпит. Мой человек – мастер золотые руки! И глаз на него не могли не положить. Может, он тоже на этом заводике зарплату получает.

– Так он и расколется! – не поверил Турецкий.