Барьер Ориона - 3. Фактор дисбаланса

После рассвета становится ясно, что выйти в условленную точку встречи к полудню мы не успеваем. Мое состояние всё еще оставляет желать много лучшего, да и Игнат уже идет на последних остатках сил. Приходится разделиться. Мы с Игнатом и Федором остаемся на месте, а к тракту отправляется одна Шела.

Обратно она возвращается уже в сопровождении сержанта Скобова и троих его людей. Игната сержант знает лично, и это сильно упрощает ситуацию. Правда, особой радости на лице стражника я не вижу. Видимо обстоятельства, сопутствовавшие спасению захваченных бандитами караванщиков, вызывают у Скобова массу вопросов и сомнений. И это он ещё не побывал на месте боя, а побывать придется – мне нужны надежные свидетели, которым точно поверят в Особой канцелярии.

Приходится вновь возвращаться к реке и переправляться на южный берег. Мне уже заметно лучше. Игнат тоже держится неплохо, иногда с недоверием поглядывая на простреленную руку. Рана его уже почти не беспокоит.

В Змеином лесу стражники начинают заметно нервничать, но далеко вглубь опасной территории нам заходить не нужно, и это несколько примеряет их с происходящим. Когда мы прибываем в разгромленный и частично сожженный лагерь бандитов, сержант Скобов мрачнеет ещё сильнее. Трупы разбойников не вызывают у него никаких эмоций – этого добра он за свою службу насмотрелся в достаточном количестве. А вот тела Слуцкого, Харитона и незнакомого мне морфа заставляют его тихо ругаться сквозь зубы.

В чем-то я сержанта понимаю. Он хорошо представляет себе, в какую неприятную ситуацию влип моими стараниями. Аристократы в нашем обществе – особая каста, живущая по своим законам. Они могут враждовать между собой и при определенных обстоятельствах даже убивать друг друга, не неся за это серьезных наказаний, но вот когда аристократа убивает простолюдин – это почти всегда считается одним из тягчайших преступлений. Исключения, конечно, бывают. Например, если аристократ убит простолюдином по прямому приказу другого аристократа или если такое произошло, когда слуга защищал жизнь своего хозяина. Но чтобы снять вину с простолюдина, её в любом случае должен принять на себя некий аристократ, готовый в полной мере ответить за действия своего человека.

Здесь же ситуация иная. С одной стороны, связь шевалье Слуцкого с бандитами совершенно очевидна, как и то, что он имеет непосредственное отношение к нападению на торговый караван и захвату заложников. Однако на эту ситуацию можно посмотреть и с другой точки зрения. Убит богатый и влиятельный аристократ. Да, он вел какие-то дела с бандитами, но отдать приказ о лишении его жизни вправе лишь тот, кто стоит в иерархии минимум на ступень выше. В нашем случае это только барон.

Даже Юрьев по собственной инициативе вряд ли мог бы провернуть такое совсем уж безнаказанно. Да он и не стал бы, наверное. Проще уж убедить барона в том, что Слуцкий предатель. А я Слуцкого просто застрелил, причем не по приказу сверху, а по собственной инициативе, и теперь Скобову и его подчиненным предстоит давать показания по этому делу в Особой канцелярии барона, причем показания очень неудобные, бросающие тень на весьма влиятельных людей. Такая перспектива сержанту совершенно не нравится, но деваться ему некуда, и он дотошно протоколирует всё, что видит, чтобы хотя бы избежать обвинений в недобросовестном отношении к своим прямым обязанностям.

Стражников я не тороплю. Вокруг пока тихо. После проведенной разведки, не выявившей каких-то серьезных угроз, твари кибов и тайкунов вновь потеряли к этому участку леса всякий интерес.

- Хреновые твои дела, охотник, - Скобов говорит тихо, чтобы наш разговор остался только между нами. На субординацию ему сейчас глубоко плевать, да и мне тоже. – На допросе я расскажу всё, как есть, но шансов у тебя всё равно очень мало. Слуцкий, конечно, та ещё мразь, и караванщиков вы от бандитов спасли, но от гнева барона это тебя не убережет. Никому не нужен такой прецедент. Простолюдин не может без прямого приказа поднять руку на аристократа. Это незыблемое правило, и оно должно таким и остаться.

- Что посоветуешь?

- Не знаю я, - в голосе сержанта звучит досада. – Разве что… Ты ведь понятия не имел, в кого стреляешь, так?

- Откуда мне было знать? – надеюсь, мое удивление выглядит естественно. – Ночь, темнота, лагерь лихих людей… Что здесь делать приличному человеку, а тем более аристократу? Я стрелял в бандитов и пытался спасти заложников. В меня стреляли в ответ, причем не только из наших стволов, но и из оружия тайкунов. Караванщики и Шела могли погибнуть. Я их защищал.

- Вот на этом и стой, может и смягчат наказание. Хотя, вряд ли, конечно. Жаль, что Игнат и Федор простолюдины. Будь иначе, шансов было бы больше.