Баньши

Милый отодвинулся от меня внутри нашего пузыря, надавил всем телом на серебристую стенку и отплыл уже в индивидуальном пузыре, оставив меня одну. Он резво поплыл к сражению и я устремилась за ним, краем глаза отметила, что к нам с большой скоростью плывут все наши парни. Танк совершенно нереально стоял против гигантской акулы: она бросалась вперед, кусала его, сминая броню, и снова отскакивала назад, получив от него в ответ тяжелый удар по морде. Каждый удар моего танка оставлял на морде акулы широкую кровавую полосу. Здоровье танка то проседало на три четверти, то снова резко заполняло шкалу здоровья над ним. Я все боялась, что хил в один момент не успеет восстановить танка или акула сможет укусить два раза подряд. Технически, если танк сейчас ляжет, нам, мягко говоря, наступит знатный звездец. Но все равно было немного забавно наблюдать как гигантские челюсти сминают бедного парня, словно алюминиевую банку, выбивая из него едва ли не все жизни. А потом полоса здоровья снова скачком восполняется, а стальная броня разглаживается и словно надувается изнутри. Бедный мой танк! Рассредоточившиеся вокруг монахи, старательно наносили злобной твари урон. Вот пузырь Майора подплыл поближе к обтекаемой туше, он достал свой, кажущийся зубочисткой на фоне акулы, меч и принялся методично долбить акулятину. Мне вспомнился Санчес. Тролль бы сейчас наверняка шинковал бы тварюгу на будущее блюдо. Я сделала скриншот побоища и отправила Санчесу в личку с вопросом, какую часть добычи ему привезти. Краснеющий и заикающийся даже в письме, Санчес дотошно разрисовал мне, что именно ему надо. Итак, нашему повару потребовалась гарная акулья подмышка! Это как бы плавник, но немного ближе к туловищу, вернее, нежная вырезка туловища у самого плавника! По уверениям тролля, вырезать нужно из еще живой бестии. Я вздохнула и храбро поплыла к акуле. А чего мне бояться, если я твердо знаю, что она не сможет атаковать никого, кроме танка. А и убьет она меня. Я всего лишь окажусь далеко от рейда. Я выбрала правый плавник, потому что он был ближе всего ко мне. Достала подаренный когда-то Санчесом разделочный нож, высунула руку с ним из пузыря и, преодолевая сопротивление воды, воткнула его акуле в подмышку. Я едва увернулась от ее гигантского плавника, но потоки воды от этого ее движения закружили мой пузырь с бешенной скоростью в хаотичном направлении. Еле остановилась, но морскую болезнь словила. Особенно остро тошнота ощущалась на фоне недавней плотной трапезы. Я задержала дыхание и высунула из пузыря голову, чтобы немного освежить жарко пылающее лицо в прохладной морской воде. Голову омывали непонятные потоки и завихрения, я с любопытством открыла крепко зажмуренные глаза. Сначала вода дотронулась до слизистой глаз, потом я проморгалась и стала уже чуть лучше видеть: передо мной елозила огромная туша акулы. Тонкая алая струйка рисовала в воде затейливые узоры, не успевая растворяться. Это тянулась кровь из нанесенной мной раны, а нож так и торчал, почти забытый в боек под плавником. Я радостно схватилась за рукоятку подарочного ножика и сноровисто оттяпала кусок живой акулятинки побольше. Вырезка получилась кило на двадцать. Ничего, лишним не будет. Что самим не пригодится, то Влад с Кирюхой забарыжат! В образовавшейся ране некрасиво белели ребра. Почему-то, сквозь их неплотную клетку я видела некоторые внутренние органы, как через дыру в ржавом ведре видно все его пустое нутро. Например, мне показалось, что я вижу бьющееся сердце твари.

Я сосредоточилась на этом трепыхающемся комок плоти и скастовала косу. Бум, сердце развалилось на две половинки, чудовище рывком вытянулось в струнку и затихло, медленно всплывая. Я передала окровавленный кусок мяса милому, тот спрятал его в свой рюкзак, а я сполоснула руки и нож от крови в окружающей воде и спрятала инструмент обратно в свой инвентарь.

В личку пришло сообщение в общий рейд чат от Пройдохи: «Надо сваливать отсюда, а то на всю эту кровищу щас и не такие милашки подтянутся!»

Пройдоха уже шустро плыл все в том же направлении, что и раньше. Милый снова объединил наши пузыри, и мы вместе поспешили за остальными.

Майор греб нашим пузырем, лежа на спине, а я привычно пристроилась к нему под бочок, слегка помогая ему грести, бултыхая ногами. Я смотрела на гигантскую тушу, которая все еще медленно всплывала брюхом кверху. Я смотрела на это некогда величественное создание и думала про лут из нее. Черт, лут! Я едва не подскочила, вопя на все это море. Дернулась в объятиях милого и растерянно спросила:

— А лут?

Милый коротко выругался и быстро отписал в рейд-чат:

«Пройдоха, назад, ты у нас самый шустрый — облутай эту тварь!»

Маленький, по сравнению с остальными, шарик разбойника нереально быстро и как-то спиральными рывками понесся к дохлой туше.

Все замерли в ожидании. А из глубины явственно поднимались две большие тени.