Банный вор

— Вы бы лучше, чем беспочвенно обнадеживать, сходили бы в котельную и узнали бы конкретно, — сказал вор, натягивая рубаху. — А то морочите голову…

— Я им сейчас, иродам, устрою… Пьянчужки! — банщица заправила седую прядь под косынку и сжала жилистые кулачки. — Распустились… Совесть потеряли!

— Все равно мы из них пар выжмем, — толстяк облизнул губы, попятился.

Вор следом вошел в моечную, забрал мыльницу.

Гладкая розовая спина толстяка проплыла к парной. Студента не было видно — терпеливо сидел на полке. Остальные топтались возле дверей в ожидании, когда же наконец, загудит пар. Кто-то шлепнул себя по ляжке веником и гулко захохотал.

После моечной вор стремительно миновал кабинки, выглянул на секунду в пустой вестибюль, а затем, открыв номер студента, выгреб в портфель барахло, сверху засунул дипломат, оставив лишь цветастые трусы на гвозде да туфли с грязными скомканными носками.

Когда он вышел из бани, навстречу ему, запыхавшись, пронеслась старушка — халат ее трепыхался, в руке был зажат крючок.

Возле своего подъезда вор зашел в автомат и позвонил матери на работу.

— Привет, дорогуша… Все некогда… Извини…

Мимо будки проковылял дед с плюгавой собакой.

— Шалфеем надо полоскать… Бабка от всего шалфеем спасалась… Ладно… Ладно…

Пес зарылся носом в кусок газеты.

— Как твой астроном? Все звезды оприходовал?

Дунул ветер, и газета, взлетев, спланировала на газон. Пес, натянув поводок, устремился за ней.

— По делу… Ты у себя джинсы толкнуть можешь?.. Американские… Фирма… Почти новяк… Пятидесятый… А куртку?.. Натуральная кожа…

На газоне уже не было ни пса, ни газеты, лишь четкая вереница следов по тонкому слою снега да засохший стебель.

— Тогда завтра заброшу… Привет девочкам… Это можно… Когда я отказывался… Познакомь, если тебе так хочется… Значит, симпатичная, приятной наружности?.. Ну, пока…

Вечером того же дня неожиданно заявился Серега. Он долго сопел в прихожей, стягивая пальто, и кряхтел, расшнуровывая стоптанные ботинки, а в комнате сразу же повалился на тахту, задев плечом розовый торшер.

— Может, пивка хватанем? С креветками? — вор поправил торшер.

— Пожалуй, — Серега закрыл глаза, облизнул губы и вдруг дрыгнул ногой, и тапок слетел. — А в этой берлоге шампанское найдется?

— Ты что, премию отхватил, признавайся! Или по должности продвинули за многочисленные заслуги? Сияешь, как блин…

— Мелко плаваешь. Тащи лучше пиво, коли шампанского нет, и креветки не забудь обещанные…

— Чревоугодник, — вор на кухне поставил греться кастрюлю с водой, достал пакет с пожелтевшим укропом, приготовил миску мороженых креветок.

— Ох, и волокитчик, ох, и бюрократ! — Серега заглянул в кухню. Нет больше сил терпеть такое издевательство!

— Скоро вода закипит.

— Да похвалишь ты меня, наконец, или нет? — Серега потрогал толстым пальцем креветку, которая выскользнула из миски на стол.

— За что, интересно, я должен хвалить тебя? — вор поднял крышку, заглянул в кастрюлю. — За что, спрашиваю?

— Да я же все-таки попался на твою удочку… Слишком точно ты все про бани расписал…

— Прогресс, — вор сыпанул в закипающую воду ложку соли.

— Не давало мне покоя твое расписание — раз в десять дней… Думаю, а вдруг он и впрямь балуется, не мешало бы проверить… Да сыпь ты их, миленьких, не видишь — кипит вовсю!.. Решил, значит, проследить, ну так просто, для очистки совести…

— Ну и сволочь ты, оказывается!

— Ругаться будешь потом, — Серега открыл холодильник, загреб полдюжины «Жигулевского» и утащил в комнату.

— Чтоб ты лопнул! — вор продолжал водить шумовкой в кипящей воде, хотя ни одной креветки уже там не осталось, лишь укроп торчал проволокой да попадались отломившиеся усики.

— Я там газету постелил на письменном столе, — Серега подхватил миску с дымящимися креветками, втянул носом резковатый запах. — Открывашку захвати…

Вор отыскал открывашку в буфете среди пластмассовых крышек, шурупов и мятых салфеток, вынес в комнату табуретку и сел возле стола. Открыл бутылку и наполнил до краев высокие стаканы — пена вздулась и поползла.

— Слушай дальше, — Серега в два жадных глотка выпил полстакана, вытер губы рукавом и поймал креветку побольше. — Торчал возле твоего подъезда с утра пораньше на десятый день после твоего прихода… Думаю, если он ко мне с коньяком завалился после удачного дельца, то сегодня снова пойдет.

— На это большого ума не надо…

— Зацепила меня твоя банная наука, думаю, жизни не будет, если не проверю, — взял отгул, пристроился за тобой… Решил на полном серьезе — если ты сунешься в баню, принародно морду тебе набить… Не лыбься, точно бы набил — ты меня знаешь…

— Интересненько, — вор впервые отхлебнул пива, зажмурился, как от яркого света. — Очень даже интересненько…

— Метался ты по городу, словно затравленный волк, еле за тобой поспевал, с моей комплекцией в шпики-то не очень заиграешься, — а когда ты свою любовь бывшую встретил, отлегло у меня на душе, и, честно говоря, я даже прослезился…

— Какие мы сентиментальные…

— Тебе сейчас хорошо смеяться, задурил мне мозги…