Банник

В итоге Сергей Михайлович развёлся с женой, уехал в свой особняк и стал жить один, за исключением тех дней, когда у него собирались его партнёры, друзья и многочисленные любовницы.

Сергей Михайлович с годами стал совсем другим человеком и теперь мерилом его жизни были одни только деньги.

По сути он повторял путь своего покойного начальника, который привёл его к этой жизни.

Денег у него было столь много, что он просто уже не знал, что с ними делать. Тройка элитных квартир было на имя жены, а пять на его имя и не где-нибудь, а в столице в самых элитных комплексах, пару особняков он отписал по дарственной сыну, хотя тот предпочитал не жить в них, а довольствовался только старой родительской квартирой. И много, много чего … и это всё было помимо денег, наличных денег, валюты, золота и драгоценностей.

Жизнь превратилась для Сергея Михайловича в сплошное сладострастие, и он купался в ней, как в молочной реке с кисельными берегами.

Деньги сплошным потоком текли к нему отовсюду и этому не было конца и края.

А женщины – среднего возраста и совсем молодые, худые и стройные, местные артистки и студентки. Он мог купить любую и он делал это.

Машины, которых была не одна дюжина в гараже, цены которых были не только непозволительны простому человеку, а более того в обычной жизни они были просто фантастичны.

Но Сергей Михайлович стал терять и чувство реальности из-за всего богатства свалившегося на него в силу его должности.

Он скорее испытывал чувство полёта, бесконечного полёта в какой-то райской обители, где есть место только ему одному.

И он парил, парил будто в невесомости, словно некое облако, не чувствуя и не ощущая уже совсем действительности.

Постепенно он даже стал забывать, что где-то там в другой жизни у него осталась жена и сын, который был очень даже неплохим парнем, ищущим смысл жизни, а не гоняясь как его отец за иллюзорной птицей бесконечного счастья.

Сергей Михайлович вскоре до того потерял чувство реальности, что свои дела доверил двум дальним родственникам, которые пользовались случаем и грабили у него, то что уже просто не лезло в многочисленные налички и сейфовые ячейки.

Они грабили уже награбленное им.

А Сергей Михайлович всё больше теперь отдыхал то в особняке у себя предаваясь огромным алкогольным возлиянием и упиваясь бесконечным наслаждениям с женским полом, которых было и по три, и по пять особей одновременно.

Пьяным он иногда и сам садился за руль, выгоняя личного водителя и мчался куда-нибудь загород, в очередную свою фазенду.

Это был конечно путь в один конец, но об этом он пока не знал.

И потому как-то ночью он напился до чёртиков и оказался в том районе, где находился новый, теперь его личный банный комплекс, в котором сохранилась частично старая баня. А вот водка давно не брала его, ввиду того, что здоровье, доставшееся ему от его предков, позволяло производить эти возлияния в огромных количествах. Позади его машины остановился вечно следовавший за ним автомобиль с двумя охранниками.

За рулём его машины сидел водитель, он же по совместительству его личный телохранитель – Лёха, а сзади три полупьяные девки, из тех, кто готовы на всё ради денег.

– О Лёха, а где ее э—то мы щщас? – протянул он.

–Так мы же прямо рядом с Вашим комплексом бань и саун. Мы сегодня где-только не были и вот теперь сюда приехали.

–А давай з—здесь причаль, сегодня тут отдохнём. Звони моему администратору Рамилю этих грё—бббаных бань, пускай приезжает, поднимает поваров, банщика там и кого там ещё, сегодня отдыха—ееем по полной.

–Слушаюсь, Сергей Михайлович.

А вскоре вся компания уже сидела и лежала на кожаных диванах, и плескалась в мраморном бассейне, и парилась и пила водку с шампанским, и ела красную икру и с шашлыком из осетрины.

И только Сергей Михайлович почему-то оказавшись в бане был почему-то совсем не весел, и куда-то испарился его пьяный кураж и желание предаваться безудержному разврату, и он угрюмо сидел в огромном кожаном кресле, смотря куда-то перед собой, в пустоту.

Девки весело плескались в бассейне, водитель Лёха тоже выйдя из парилки бросился со всей дури в воду и только Сергея Михайловича казалось ничего не радовало.

Полуголый, с намотанным вокруг тела огромным банным полотенцем Сергей Михайлович сидя в кресле, держал в руке стакан с недопитым коньяком.

Сергей Михайлович оказавшись снова как когда-то много лет назад, во всё той же бане с мраморным бассейном, которая теперь была его собственностью, вспомнил те счастливые дни, когда он был ещё не обременён властью, когда любил свою молодую жену и маленького сына и когда деньги он не ставил выше всего что было в его жизни. На его глазах невольно показались слёзы … Это не было ностальгией, нет… скорее это было сожаление о том, что прежней жизни уже никогда не вернуть, не вернуть и всего того, что было ценно тогда для него. Теперь он стал рабом своего несметного богатства. А то …ценное, что было в прошлом стало неуловимым для него теперь.