Банк, хранящий смерть

— Благодарю вас, генерал, благодарю вас, — отозвался Флаерти со снисходительной улыбкой. — Я мог бы обременить вас отчетами, которые мы получили из наших посольств в разных странах, джентльмены. — Флаерти помахал пачкой телеграмм, словно неудачными картами в висте. — Но я не стану этого делать. Суть дела, джентльмены, вот в чем. Политические убийства со времен Юлия Цезаря и даже до него всегда были внутригосударственным делом. Брут и Кассий закололи своего друга накануне Мартовских ид. Римлянин поднял руку на римлянина. Джон Уилкс застрелил президента Авраама Линкольна в ложе вашингтонского театра. Американец застрелил американца. Русские швырнули бомбу в царя Александра II, когда тот пятнадцать лет назад проезжал по Санкт-Петербургу в своей карете. Русские взорвали русского. На Балканах и Ближнем Востоке правители чаще гибнут от рук наемных убийц, чем умирают в своей постели.

Поэтому с большой долей вероятности можно предположить, что человеком, задумавшим покушение на королеву Викторию, будет житель Британских островов, британец, убивающий британца. Конечно, нельзя исключать и того, что им окажется какой-нибудь безумец или фанатик из другой части света, но против невменяемых людей законодательство бессильно.

— Совершенно справедливо, — согласился генерал, оторвавшись от своих записей. — Позвольте теперь предложить вам выслушать точку зрения столичной полиции. Мистер Тейлор.

Уильям Тейлор, помощник комиссара, отбросил назад со лба остатки волос. Он чувствовал себя не в своей тарелке: бывалый полицейский-служака, он поднимался по служебной лестнице, переходя из одного полицейского участка в другой: в Клеркенвелле и Саутворке, Хоктоне и Хаммерсмите. И вот теперь ему предстояло готовить циркуляр о поддержании общественного порядка и разрабатывать план мер для своих подразделений по обеспечению этого самого порядка в день юбилейного шествия. Исторический экскурс, представленный Министерством иностранных дел, оставил его равнодушным.

— Наша позиция, генерал, чрезвычайно проста. Мы усилили наше присутствие в различных подрывных организациях, которые действуют в столице. Вы помните, что нам были выделены дополнительные средства на эти нужды. Мы разрабатываем стратегию, которая бы обеспечила безопасность на протяжении всей юбилейной недели. Изначально мы предполагали не пускать зевак на крыши высоких домов, расположенных по пути следования процессии к собору Святого Павла, но Министерство внутренних дел сочло, что по политическим мотивам это невозможно.

Уильям Тейлор чуть поморщился, вспомнив ответ министра внутренних дел: «Абсолютно, совершенно, полностью невозможно! Невозможно! Мы же собираемся праздновать величие и славу Британской империи! Неужели мы настолько напуганы, что на каждой крыше нам нужны плоскостопые констебли, высматривающие злоумышленников? И что они будут делать, если увидят негодяя? В свистки свистеть?»

— Пока, генерал, — продолжал Тейлор, — мы наблюдаем и ждем. Как вы знаете, мы поддерживаем самый тесный контакт с нашими коллегами из Департамента по делам Ирландии.

В соседней комнате настойчиво звонил телефон. Шум большого города, бурлившего за окнами, проникал в здание Министерства обороны: звон колоколов, грохот транспорта, крики разносчиков. Генерал Арбутнот на миг перевел взгляд на свою любимую картину, на которой был изображен военный парад в Алдершоте: бесконечный поток военных отрядов двигался к бледно-голубому горизонту. Каждая пуговица, каждый плюмаж были на месте. Вот так и должно быть. Этот парад генерал Арбутнот организовывал лично.

— Кнокс, — внезапно произнес генерал, — хотя вы докладываете последним, мы все понимаем, насколько важны сведения, которыми вы располагаете.

— Спасибо, генерал. — Доминик Кнокс догадывался, что генерал его ни в грош не ставит. Но и он ни в грош не ставил генерала. Кнокс был похож на священника или профессора философии. Годы, проведенные за чтением двусмысленных рапортов разведки, разгадкой второго, третьего, а то и четвертого значения слов и поступков противника, внушили ему серьезные сомнения в способности языка, все равно — письменного или устного — точно передавать смысл.

— Боюсь, мне придется разочаровать вас, джентльмены. Единственный честный ответ, который я могу дать на этой встрече по поводу степени угрозы, исходящей от Ирландии в день юбилея, таков: мы не знаем. Мы не знаем, какие новые группы заговорщиков могут возникнуть там к следующему году. Но несомненно, что среди ирландцев есть и те, кто вынашивают планы покушения на королеву Викторию.

Министерство обороны, Министерство иностранных дел и столичная полиция были потрясены, словно Кнокс на их глазах совершил святотатство прямо во время Святого причастия в Вестминстерском аббатстве.