Бандит

Потом прошелся по своей экипировке. Именно своей, то есть той, с которой вошел в этот мир. Разгрузка стирана, плита с груди, в которую было попадание, переставлена на спину, рюкзак проверен, магазины переснаряжены заново неизвестно зачем, на всякий случай. Ночник, шлем, все прочие наколенники и налокотники, перчатки, одежда, обувь — да все, короче. Потом даже померил, вроде как себя в своей собственной шкуре ощутил.

Все, это подготовлено, с этим мы пойдем.

Маркел, Труба и Капрал довольно резво распродали восемь килограммов «китайца» барыгам в Гадюжнике. Те давно сформировались не только в агрессивные и вооруженные, но еще и платежеспособные бригады. И возможности продавать «белого китайца» вместе с амфетамином только обрадовались, сильно, потому что эти продукты на рынке не конкурируют. Одни торчки предпочитают одно, другие — другое. Теперь все к ним потянутся.

Слухи о чеченской группировке доходили разные. Конфликт с дагестанцами у них продолжался, кого-то даже убили, но сама бригада была в беспорядке, и в ней назревал конфликт, потому что погибли все, кто претендовал на власть. Маирбек, следующий после Вахи, ехал во второй машине, в ней и остался. И теперь дагестанцы и кабардинцы теснили их уже с «исконных» территорий. Поэтому уход канала наркотиков прошел даже без конфликта, им было не до этого. Да и крыша вдруг исчезла, Вершинина перевели аж куда-то в Сибирь с понижением.

Потом пришел груз через Поляка. Два десятка китайских «калашей», пистолеты с глушителями или без, привычные «узи». Груз решили не распродавать, а раскидали по бригаде, и основную часть я, как главный «оруженосец», увез к себе. Пригодится. Мне людей для прохода вооружать, нормальных людей, и «калаши» для такого дела подойдут лучше всего.

Самым трудным для меня было выйти на разговор с Костей. Нельзя его вроде и в неведении держать, и при этом никакой гарантии, что каждое мое произнесенное слово не уйдет прямо Барановскому. Поэтому несколько дней я уклонялся от встречи, но потом все же приехал в Гадюжник, вроде как занятия с ними провести. То есть и не «вроде как», а на самом деле. В подвале, где тир, смоделировали комнату на насосной станции, нарисовали входы-выходы, условно обозначили, где стоит бронетранспортер. Там ни единой минуты нельзя будет терять, так что отрабатываем по шагу, до самой последней детальки.

Отношение «хакеров» было странным, двойственным таким. С одной стороны, вроде как верят, с другой — ну а как всерьез поверишь? Никак. Я бы тоже не верил до конца. Поэтому как-то все выходило по-игрушечному, что мне не нравилось. Потому что, если они туда пройдут, все будет очень по-настоящему, и жрать их твари будут всерьез.

В общем, встретились с Константином, причем в спортзале у них, где, кроме нас, никого не было. Я с гантелями возился, он подтягивался, когда я все же задал вопрос:

— Кость, я тебя всего один раз об этом спрошу, и ответь, пожалуйста, совершенно честно: что обо мне знает Барановский?

— Ты имеешь в виду, знает ли он, откуда ты на самом деле взялся? — Костя спрыгнул с турника, разминая запястья.

— Естественно.

— Доказательств у меня нет и быть не может, так что поверь просто на слово — ничего он не знает. Он уверен, что ты тот самый Бирюков, с которым он знаком еще по службе.

— Что он знает о наших планах?

— Ни-че-го. — Костя вздохнул. — Вообще. И да, я даже здесь все проверяю на подслушку, так что именно ничего.

— Ты штатный сотрудник? Или кто?

— Штатный. Но из технического отдела изначально, перешел из Озерского ЗАТО.

— И чем мотивирован?

— Предлагают частный город в финале, хорошую работу, много денег.

— Всем?

— Только мне, понятное дело. — Он сдернул со ступеньки шведской стенки полотенце и вытер лицо и руки.

— А с этими что будет? — Я кивнул на входную дверь, подразумевая все сообщество «хакеров».

— Останутся тут главными. Именно это мне во всем и не нравится, я привязался к людям, а им в финале ничего не светит. Рано или поздно что-то случится: или милиция устроит проблемы, или с криминалом придется схлестнуться. Это пока им романтика, потом романтики не будет.

— То есть они расходный материал, так?

— Да, именно так. Не надо меня взглядом жечь, я постоянно думал над тем, как это все изменить.

— Придумал?

— Что-то придумал, но твой вариант лучше. Значительно лучше.

— Нам надо будет еще генеральную репетицию в том самом подвале провести. Отработать строй, поведение, реакции и все прочее. Чтобы не толпой вломиться, а организованной группой.

— Разумно, — кивнул он. — Назначай день.

— Еще пару раз в тире позанимаемся, и затем туда. Кстати, ты насчет злодея, которого совсем не жалко, не думал?

— Думал. Есть тут парочка на примете, козлы редкие.

— Это кто?

— Да сутенеры местные. Сажают девок на винт, потом ими тут, в Гадюжнике, торгуют. Годятся?

— Вполне, я думаю, — пожал я плечами. — Двое?

— Нам один нужен?

— Пусть будет запасной, — усмехнулся я. — Придумал, как их увезти?